Я не возражал. Это привело к тому, что другие клиентки, глядя, как Маша расхаживает по квартире в одной футболке или в длинной и, зачастую, до полупрозрачности тонкой майке, тоже не стеснялись меня вне рабочего места. Из-за этого новых клиенток сразу интересовало, не «голубой» ли я, но первая же процедура расставляла все по местам. Мой организм реагировал на женскую красоту, клиенток это умиляло и забавляло. И никто не возражал. Бестактное выпирание моей мужественности даже помогало. Придя во второй раз, похожая на подростка Арина попросила обслужить в долг, у нее не оказалось с собой денег. У меня на языке вертелось «Согласен работать бесплатно, для меня это не труд, а удовольствие», вслух же я произнес:

– Хорошо, принесешь в следующий раз.

В следующий раз Арина пришла сразу после пышной Беллы. Мои руки и глаза еще помнили тыл предыдущей клиентки – обширный, пухло-правильный, такой, что если всколыхнуть, он будет долго дарить глазам наслаждение бесподобными, медленно угасающими колебаниями. Арина была полной противоположностью. Ровная и тонкая, она состояла, казалось, из одних локтей и коленок. Впрочем, не только, не только. За что и нравилась. На нынешнем этапе жизни мне нравились все, у кого есть «не только», каким бы ни было остальное.

Дело продвигалось быстро, а в мой любимый момент, когда клиентка разворачивается тылом и нагибается, Арина заговорила:

– По поводу оплаты. Скажу правду, а ты решай. У меня сложная ситуация. Деньги срочно понадобились на другое, а выглядеть идеально нужно и на работе, и на личном фронте. У меня появился богатый поклонник, и чтобы соответствовать, пришлось вложиться в дорогую одежду. Сейчас я вся в долгах, лишних денег нет и не предвидится, но мне нравится ходить к тебе, я не хочу терять эту возможность. Маша сказала, что у тебя нелады с твоей девушкой, поэтому ты глядишь на всех с такой плотоядностью. Давай поможем друг другу.

Я гляжу на всех с плотоядностью?! Маше за меня, как выясняется, даже извиняться пришлось и искать оправдания. Сюрприз, однако. Но это никому не мешало, а сейчас привело к неожиданному результату. Как утверждает народная мудрость, все к лучшему.

Выставленная мне угловато-крепенькая задняя выпуклость Арины казалась отмасштабированной от средневзятой в сторону уменьшения, что особенно бросалось в глаза после пышной Беллы. Мне, оставленному без сладкого еще на долгие месяцы, как я уже говорил, нравились любые. Сейчас передо мной открылся новый мир: компактный, узенький, какой-то ненастоящий, с соломинками уходящих вниз тонких ножек. Посередине его разделяла не трещина глубокого ущелья, а, скорее, обмелевшее русло реки с цветными ямками и плавными пологими берегами.

Арина ждала. Я судорожно сглотнул. Руки с новым чувством огладили предлагаемое.

Мы все сделали тихо, снаружи об этом никто не узнал.

Вскоре такая же ситуация сложилась с рыжей Оксанкой. Веснушчатое солнышко чуть не с плачем поведало мне о финансовых проблемах и поинтересовалось, не найдется ли каких-то вариантов. Варианты нашлись.

После тоненькой Арины и плотненькой мелкой Оксанки захотелось разнообразия, и к пышнотелой спортсменке Белле я сам вышел с предложением:

– У меня проблемы на личном фронте, и если у тебя возникнут затруднения с оплатой, иногда я согласен на бартер.

Высказанное деловым тоном сообщение было выслушано, обдумано и к следующему разу одобрено.

До сего дня, бывало, у меня возникали мысли о визите к Любе-номер-два, теперь я задвинул их подальше. Жизнь наладилась во всех областях. И никуда ходить не надо. Красота.

Соображение о том, что я соучастник обмана неких неизвестных мне парней, чьим «половинкам» предоставлялись услуги по бартеру, у меня даже не всплыло. Девушек с нормальными стабильными отношениями среди моих клиенток не было, все они – работницы ночных клубов, привыкшие к демонстрации себя и, как оказалось, в некоторых случаях не только к демонстрации, и те из них, у кого случилось в жизни что-то большое и серьезное, мгновенно выбывали из когорты. Оставшиеся ждали своего счастья, перебиваясь случайными знакомыми, от которых при такой работе отбоя не было. Другими словами, от нашего бартера никто не страдал, скорее наоборот.