– Что-то срочное? – спросил я несколько раздражённо.

– Занят?

– Давай, только быстро, – я проводил глазами одёргивающую блузку Веру.

Перед глазами промелькнула беговая дорожка. Его визуал автоматически отправился в корзину – весь хлам без особых пометок всегда шёл туда.

– Та штука, которую ты прислал на прошлой неделе.

– Ну?

– Ты можешь сделать её не под четыре, а под три бутылки?

Я готов был расплакаться. Ещё и он меня будет доставать!

– Ты уже спрашивал, – ответил я. – Конструкция рассчитана только на четыре бутылки. Не на шесть, не на две. На четыре!

Я следил за Верой. Она ходила по комнате с таким видом, будто собирается сознаться в измене.

– Теперь они хотят на три, – последовал ответ моего клиента.

У мыслей нет интонации. У Боти тем более не может быть никакой интонации. Какая там эмоциональная окраска! Откуда ей взяться? Ботя же не человек! Это же какая-то машина для зарабатывания денег.

– На три не получится! – я мысленно комкал лист бумаги и твёрдо намеревался швырнуть им в него.

– Ты же не пробовал.

Я начал закипать.

– Всё заново надо будет делать.

– Деньги не проблема. К среде успеешь?

Я перевёл взгляд на Веру. Она начинала нервничать. Мне нужно было сворачивать разговор.

– Ладно.

– Заявку выслал, – сразу ответил он и отрубился.

Тут же в мозжечке звякнул колокольчик. От Боти упала заявка. Я вернулся к действительности. На меня с укоризной смотрела моя девушка.

– Всё?

– Он бы хоть пакет просматривал перед отправкой! – пробормотал я. – Опять визуал прилип. Бегает он, видите ли! Не может подумать о чём-нибудь другом в это время!

– Бо!

– Что? Я понял, понял.

Снова соединение.

– Погоди. Да?

– Алло? – перед глазами мелькнула картинка. Отражение в стальной колонне. Какая-то девушка с ребёнком.

– Не забрасывайте меня, пожалуйста, визуалами! – прокричал я мысленно в ответ.

– Извините, – она отвечала голосом, как это делают все, кто не до конца разобрался с тем, как работает мысленная коммуникация. – Я хотела записаться на процедуру.

– Сбой соединения, – я отключился.

– Мне уйти? – Вера начинала закипать.

Я полез в настройки, чтобы оградить себя от ненужных коммуникаций.

– Я понять не могу, почему блокировка не работает.

Она фыркнула. Я поднял на неё глаза и понял, что нужно остановиться.

– Всё. Иду, иду.

– Если я доставляю тебе такие неудобства, я могу уйти.

– Не начинай, пожалуйста.

Я уже зашёл на сайт ресторана и спешно просматривал меню.

– Что заказать из еды?

– Мне уже ничего не надо! – фыркнула она.

– Веру, перестань!

Она отвернулась. Я быстро послал запрос в службу техподдержки. Параллельно получил сообщение из ресторана о принятии заказа.

– Через пятнадцать минут всё будет.

Я поднялся и подошёл к ней. Она молчала.

– Веру!

– У меня, может быть, жизнь меняется, а тебе насрать!

– Веру!

Я снова прижал её к себе и прикоснулся губами к шее.

– Ты ведь даже не спросил.

– Я спросил.

– Вот именно! – в её голосе звучала безысходность.

Когда она злилась, она всегда разговаривала голосом.

Я развернул её лицом к себе. Потянулся к губам.

– Меня переводят в Копенгаген директором филиала, – проговорила она с раздражением и даже какой-то ненавистью, будто пыталась намеренно сделать мне больно своими словами.

Я остановился.

– Зачем?

Это был самый идиотский вопрос из возможных. Она закрыла лицо руками.

Я опустил глаза.

– Прости.

Её плечи задрожали.

– Сколько можно так жить!

– Подожди, – я отнял руки от её лица. – Веру! Я ничего не понял.

– Что тут понимать? Пять лет я пашу как проклятая и вот он – шанс! – она повысила голос, но потом уже мягче добавила: – Ты со мной поедешь?

Я оторопел.

– У тебя вещей не так много. Тебе без разницы, откуда работать. Что ты смотришь?