– Так, ну всё, перейдём теперь к делу!

Шериф снова стал шерифом, известным сыщиком Шерлоком Холмсом. Он сделал несколько затяжек из пустой трубки и объявил:

– Итак, нам известно следующее: первое, Лизка мертва, и второе, её труп лежит в подвале Скрипа. Я правильно тебя понял?

– Ага, – кивнул Макс, с увлечением слушая главного сыщика Окраины.

– Ты сможешь показать это место?

– Чего?

У рыжего аж глаза округлились от испуга. Вернуться в Скрип? Да он что, дурак, что ли?

– Не дури, парень, – Шериф вытащил трубку изо рта, – ты прекрасно понял, о чём я.

– Ой! – вместо ответа вдруг пискнул тот.

– Ну-ну, бой.

– Ой! – снова вскрикнул пострелёнок и, схватившись за живот, согнулся пополам.

– Ты чего? – не на шутку перепугался сыщик, до этого считавший всё это розыгрышем.

– Опять резануло.

– Чего?

– Да живот снова скрутило!

– Да ты так и не сходил в Скрипе, что ли?

– Нет, конечно, – простонал Макс, красный от напряжения. – Я же тебе сказал: только сел и тут Лизку увидел. И сразу к тебе…

– Чёрт возьми! – растерялся, было, Шериф, но тут же спохватился. – А ну, напяливай свои штаны и вали отсюда быстрее! Через полчаса чтобы был у меня. Понял? Надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы сменить одежду?

Макс был смышленым малым. Ему не нужно было повторять дважды. Он ловко подхватил брюки и пулей выскочил на улицу.

Пока Макс решал свою проблему, Шериф пытался обдумать свою, так внезапно свалившуюся на него с ранним визитом этого рыжего непоседы. Посасывая трубку, он медленно прохаживался по кабинету, как он называл свою комнату, и напряженно думал. А думать было над чем. Раз Лизку убили, значит, должен быть убийца или убийцы. Шериф тяжело вздохнул, едва не всхлипнув. Лизка была ему дорога, как и всей детворе Окраины. Чтобы сдержать слезы, он посильнее вонзил зубы мундштук трубки. Надо обязательно найти этих подонков и предать правосудию. Сход без сомнения этого потребует. Ну что ж, он согласен взять на себя это нелёгкое дело…

– В чём дело, мой мальчик?

В кабинет неожиданно заглянула его мама. Ей было уже сорок, но она как-то сумела сохранить девичью стройность и моложавый вид, великолепно сочетавшиеся с очарованием зрелой женщины.

– Ты поднялся в такую рань? – её удивлению не было предела.

– У меня появилась проблема, – объявил ей Шериф, вовремя спрятав трубку за спину.

– Какая же? – улыбнулась она, наивно полагая, что у детей в нашей стране нет, и не может быть, никаких проблем.

– Очень серьёзная.

– Да? На столько серьёзная, что Максим Веселков прибежал к тебе со спущенными штанами?

– Вот именно, – многозначительно ответил сын, давая этим понять, что ему нужно побыть одному.

– А, понимаю, – сказала мама, при этом, конечно, ничего не понимая.

Она просто поверила ему на слово, ибо чтобы заставить её сына встать так рано, да ещё в каникулы, нужно, чтобы случилось действительно что-то из ряда вон выходящее.

– Только не забудь сначала заправить постель, – напомнила она, – затем умыться, почистить зубы и поесть, а вот потом уже можешь заняться своими проблемами.

Что поделаешь, мама Шерифа была, как и все мамы мира, очень заботлива и строга. Но Шерифу сегодня было не до этих пустяков. Аппетит у него пропал, а заправлять постель он не любил никогда.

– Боюсь, ма, – озабоченно заявил он, – что с этим придётся обождать.

– Это ещё что за новости? – узкие брови сомкнулись на узкой переносице, не предвещая ничего хорошего.

– Я же сказал: у меня крупные неприятности.

– Ну и что? Причём тут завтрак? Еда ещё никому и никогда не вредила. Да и что можно сделать на голодный желудок?

– У меня проблема, ма, – ещё раз настойчиво повторил Шериф, – очень серьёзная. Придётся поработать мозгами, чтобы разрешить её. А для этого, как ты знаешь, нужны две вещи: одиночество и тишина.