– Я ничего не знал, Веда… Ничего. Я не за них, не за них… – охотник сделал всё, чтобы его голос не дрогнул и остался твёрдым.

– Не знал! – рявкнула травница, в два шага оказавшись перед ним. Она присела на колени, чтобы их лица были на одном уровне. Влад заметил, каким опасным, голубым сиянием блестели её глаза. – Я не верю тебе. Ясно? Не верю ни единому твоему слову. Ты – Ворон, а Вороны предали Замковье. Твой несостоявшийся брат пускал мне кровь два дня. Как ты мог не знать?

Влад с отчаянием смотрел на свою травницу, к металлическому вкусу во рту прибавилась горечь. Слова Ведеславы разрывали его изнутри. Но он никак не мог ей доказать, что не лжёт. Что Вороны делали всё сами, а его использовали, как используют тряпичных кукол в театрах.

– Они убили Призрака, – еле слышно произнёс охотник, опуская глаза. Но девушка всё равно услышала его и отпрянула.

– Что? – хрипло выдохнула она.

– Они убили Призрака. Мой брат притащил его, а Черномаг перерезал ему горло, принося в жертву, – Владу тяжело дались воспоминания о смерти коня, но ему надо было рассказать всё Ведеславе. – А потом меня бросили в темницу, когда я чуть не убил Данияра из-за тебя. Меня выпустил Деян, он работал в нашем доме, сколько я себя помню, и сказал, где ты. Я пришёл за тобой, потому что я на твоей стороне, Веда. Я обещаю тебе. Я пришёл за тобой, потому что хотел спасти.

По щекам девушки скатились непрошенные слёзы, но она не обратила на них внимания, продолжая смотреть на Влада. Теперь она знала, что он не врёт.

– Идём, Охотник. Нам нельзя здесь оставаться, – только и сказала девушка, помогая ему подняться и залезть на кобылу.

Его рубашка полностью промокла от крови, но он всё ещё держался. Весна шагала неторопливо, чтобы не причинять парню ещё больше боли. Рядом шла хмурая Ведеслава, погружённая в свои мысли. Ей было тошно, она никогда не думала головой, прежде чем говорить. Грубила и бабушке, и Мираславе в детстве, а сейчас разворотила душу охотника своими злыми, необдуманными словами.

Он тоже страдал, пока страдала она. Каждый из них страдал по-своему, каждому было больно. А она вновь решила, что её жизнь хуже остальных. Ведеслава выслушает его ещё раз, когда вытащит стрелу из его спины и залечит рану на животе.

Владу казалось, что он несколько раз терял сознание, закрывая глаза лишь на несколько мгновений. Но когда они подъехали к красивому, ухоженному домику в чаще леса, его глаза были открыты.

– Нет, мы жили не здесь. Бабушка просто сказала, что это место всегда может стать моим домом, – ответила девушка на вопрос, который не успел задать Владислав.

Двухэтажный дом с большими, чистыми окнами. Вокруг росли цветы и травы, чирикали птички. Веда помогла парню слезть с лошади и поддержала его за спину, не позволяя упасть. Что-то прошептала ему на ухо, что-то успокаивающее, но его тело продолжило содрогаться от лёгкой лихорадки.

В доме пахло свежими настойками и травами, печь выглядела так, будто в ней недавно выпекали хлеб или варили суп. Всё вокруг не выглядело пустующим, но девушка вела себя как полноправная хозяйка. Она подняла руку, на кончиках пальцев заиграли зеленоватые языки пламени, и она, не задумываясь, швырнула их в печь, разжигая огонь для тепла.

– Почему ты не делала так раньше? – с тяжёлой усмешкой спросил Влад, сидя на скамье.

– Мне нравилось смотреть, как ты мучаешься, разводя огонь, – ответила Веда.

Она зашла за угол, а когда вернулась, на ней была чистая одежда. Она вновь выглядела как обычная травница, которая согласилась отправиться с Владом в путь. Девушка омыла руки в тазу, наполненном водой, подвязала волосы, чтобы не мешались, и подошла к ожидающему её парню.