Веда не знала правды, зато мастерски выстраивала в голове образы и картинки, принимая их за истину. Вот Влад в чистой одежде и с уложенными волосами стоит посреди залы с огромным столом, наполненным яствами. Улыбается, смеётся, пригубляя вино из бокала. Кто-то хлопает его по плечу, кто-то хвалит за хорошую работу. Он ведь привёл им нужную девчонку.

Девушка скривилась, отмахиваясь от всех этих мыслей, но уже смирилась, что не увидит Влада. Даже если сможет сбежать, не станет искать его. Просто исчезнет. И больше не станет доверять никому. С неё хватит предательств.

Но надеждами на побег Веда перестала себя тешить, когда поняла, что цепи ей не разорвать, как бы она ни старалась. Они высосали слишком много сил из неё, пока она была без сознания.

Девушка думала, что, скорее всего, умрёт здесь, связанная и избитая. Наконец-то направится в Мир Мораны, о котором знала немало, и вновь разделит свою жизнь с бабушкой, только теперь она будет длиною в вечность.

Утром вернулся Данияр, вновь силой заставляя её выпить что-то. Веда догадалась, что это вместо завтрака, обеда и ужина. Чтобы она и не подумала умереть от голода или жажды. Умный ход.

И вновь всё повторялось. Раны на руках и ключицах. Сегодня Данияр был менее терпелив, чем вчера. Порезы появились даже на шее, а на каждое колкое слово Веда получала удар по лицу. В какой-то момент она даже подумала, что ей могут выбить зубы. Но пока всё обходилось только разбитой губой и опухшей скулой. Отец колотил её с такой же силой.

Потом Воронёнок вышел на какое-то время и вернулся с новой баночкой. Смочил нож в её содержимом и продолжил пытать девушку, задавая один и тот же вопрос: где похоронена Радамира?

Теперь что-то изменилось, к телесной боли прибавилась душевная. И эта пытка была намного страшнее. Перед глазами девушки плавали образы из её прошлого: мёртвая бабушка, озлобленный на весь мир отец, вымещающий всю свою боль на дочери, даже мать, укачивающая младенца. Веда кричала и рыдала, её топили в собственной голове, и она не могла справиться с этим.

В какой-то момент все образы рассеялись, и на их место пришёл Владислав Гордеев, такой, каким она его представляла: красивый и статный, с мечом на поясе.

– Помоги мне. Прошу, помоги мне, – Ведеслава сама не понимала, что лепечет. Ей казалось, что она говорит шёпотом, одними губами. На деле же она вопила на всю комнату, вызывая улыбку у Данияра. – Пожалуйста, Влад, помоги мне. Пожалуйста.

Девушка выла от боли, хрипела, кашляла, сплёвывая кровь. Но каждый раз упрямо сжимала губы, отказываясь говорить. А терпение Воронёнка рассеивалось с каждой новой минутой молчания травницы.

Он вызвался выполнить это задание, а теперь проигрывает какой-то худощавой девке. Данияр не понимал, что окажись на его месте кто-то другой, да хоть сам Чеслав или один из Гордеевых, Ведеслава всё равно ничего бы не сказала.

– Да я сейчас убью тебя, – парень сжал одной рукой её щеки, заставляя их внутреннюю часть врезаться в зубы, а другой поднёс нож прямо к глазу.

– Давай. Сделай это, – прохрипела Ведеслава. – Ну же. Покончим с этим.

И на мгновение ей показалось, что Данияр и правда убьёт её. Но он лишь оттолкнул её от себя, влепил пощёчину с замахом и отступил. Нельзя. Ему нельзя её убивать.

– Ты скажешь мне. Иначе я выколю тебе глаза и отрежу пальцы, – прорычал Данияр, наставляя на девушку нож.

– Что-то мне подсказывает, – она сделала глубокий вдох, кривясь от боли во всём теле, – что я нужна вам без увечий, целая. Я права?

Он вновь ударил её по лицу, и Ведеслава наконец-то потеряла сознание, позволяя себе отдохнуть.