– Тут есть врач, он совершает обход, – говорит пилот, привлекая мое внимание. – Можете посидеть тут и подождать?

Сглатываю, киваю.

Он похлопывает меня по ноге, встает и уходит делать то, что, ну, не знаю, должны делать пилоты после крушения. Бросает на меня последний взгляд через плечо, и во взгляде этом вопрос. Он, наверное, что-то видел или что-то слышал, что-то необъяснимое, ну и, конечно, теперь у него есть вопросы.

Рада, что не могу вспомнить то, что помнит он. Понятия не имею, как бы я объясняла свою магию.

Пока я пытаюсь сориентироваться, одна из стюардесс выуживает откуда-то аспирин и крохотную бутылочку воды. Передавая мне все это, она тоже пристально смотрит на меня, только в ее взгляде меньше любопытства и больше… раздражения. У меня складывается отчетливое впечатление, что между нами произошло нечто неприятное, и это заставляет меня задуматься о том, что же творилось в самолете перед тем, как мы разбились.

Убедившись, что я приняла лекарство и что я в порядке, эта женщина и другие бортпроводники отходят от меня – к другим людям, сидящим или лежащим неподалеку. Их тут десятки – если не сотни. Некоторые плачут, другие обнимаются, третьи пялятся вдаль.

Тоже осматриваю окружение. Над нами высятся растущие чуть ли не вплотную друг к другу деревья, почти заслоняющие весь дневной свет. В каждый доступный уголок втиснулись кустарники. Земля мокрая, растения мокрые и, судя по мерному стуку дождя, воздух тоже мокрый.

Вдалеке что-то странно ухает. Потом слышны птичьи крики и звуки потише – может, их издают лягушки, или жуки, или кто там еще обитает в этих местах.

Значит, мы разбились где-то в тропическом лесу, что несколько настораживает, поскольку я понимаю, что такая чаща, возможно, раскинулась на сотни миль вокруг.

Сколько пройдет времени, прежде чем кто-нибудь найдет нас?

Джунгли вокруг словно темнеют от моих мыслей. А может, и вправду темнеют. Ощупываю голову, размышляя, не получила ли, помимо потери памяти, еще какую-нибудь травму. И только когда вижу вьющуюся между деревьев ленту темно-синей магии, понимаю, что мне ничего не мерещится.

Вид выползающей из джунглей магии, наверное, должен был напугать меня; крадущаяся меж деревьев синева выглядит зловеще. Но эта магия будоражит что-то во мне, что-то зыбкое, на краю сознания…

Императрица…

По спине бегут мурашки. Опять этот голос!

Иди ко мне…

Не раздумывая, вскакиваю. Я слышала о сиренах, заманивающих людей на смерть; наверное, именно так это и ощущается. От этого голоса кровь в моих жилах бурлит. Не знаю, чего он от меня хочет, желает ли причинить вред другим пассажирам, но чувствую настоятельную потребность приблизиться к нему.

Что тут же делаю. Пока врач или кто-то еще не явился проверить, как я там, ускользаю в лес, и деревья, и их тени поглощают меня.

Не знаю, сколько иду и как далеко зашла. Я как в тумане, влекомая повторяющимся зовом и лентой темно-синей магии, которая, похоже, ведет меня за собой.

Часть меня почти болезненно осознает, что следовать за странными голосами и незнакомыми силами – плохая идея, но другая часть полностью и всецело в плену этой манящей магии.

Провожу пальцами по восковому листу, ныряю под плеть какого-то вьющегося растения, отмахиваюсь от жужжащего вокруг насекомого. В этих джунглях я меньше дня, но уже могу сказать, что самые причудливые в мире жуки обитают именно здесь. Уверена. Я видела по меньшей мере одного паука размером с тарелку для салата, а не более пяти минут назад мимо пронесся жук больше моей ладони.

Вытираю со лба пот.

Путешествие идет не лучшим образом, но чем это вам не отпадный магический квест, а?