Березкина с сочувствием кивала.

– Понимаю, понимаю…

В это время распахнулась дверь, и в комнату впорхнула сияющая Наташа.

– Ну как, девочки? – воскликнула она, представляя на обозрение новую прическу.

Березкина кинула на нее короткий взгляд и неожиданно просветлела.

– Прекрасно, Русина, прекрасно! Только демонстрировать прическу эту надо не здесь.

– А где же? – последовал естественный вопрос.

– Такую прическу надо демонстрировать в приличном ресторане и в солидной компании.

– Не знаю, как насчет ресторана, но с компанией у меня порядок…

– А я знаю, как насчет ресторана! Ты в него попадешь через два часа, если, конечно, до этого не уедешь на «Москвиче» в посадку.

– Ой, девочки, вы меня с собой берете?!

– Посмотрим еще на твое поведение, – значительно произнесла Березкина.

Наташа, зная всю несерьезность белокурой подруги, посмотрела на Ларису. Та поднялась и неожиданно сказала:

– Я пошла звонить.

И вышла.

– Она сегодня не может, – сказала Березкина. – Все шоколадки нам на двоих.

– Слушай, а что за мальчики будут? Я их знаю? – спросила Наташа.

– Нет. Но хорошие мальчики. Большие.

– Ой, слушай, а это удобно? Они меня не знают.

– Удобно, Русина, удобно. Это удобно, что они тебя не знают.

Наташа озадачилась.

– Ну а что же мне с этим делать?.. Он же приедет к семи…

– К семи? А эти на пять минут раньше. Так что не переживай.

– Нет, но…

– Он с женой еще не развелся?

– Не-ет…

– Ну вот и скажи ему, пусть лучше разводом займется. Больше толку будет. С ними надо пожестче, Наташенька. Пусть еще побегает – больше любить будет. А ты тем временем не упускай случая, глубже познавай их подлую сущность. Учись держать себя с ними, изучай их повадки. И тогда мужья от тебя не будут уходить.

– Ты права, Света. Ты права.

– Еще бы! – невесело улыбнулась Света.

Телефонный автомат находился прямо у здания парикмахерской. Лариса не стала пользоваться служебным аппаратом только из-за того, чтобы лишить дамский коллектив определенного удовольствия.

Она набрала номер и в неожиданно возникшем волнении слизнула с губ помаду.

– Да, слушаю, – прозвучал его голос.

– Привет! – сказала она. – Это я.

– Привет! Уже два дня, как я не вижу тебя.

– У меня же ребенок…

– Понятно. Как дела?

– Нормально. А у тебя? Чем занимаешься?

– Ничем. Жду.

– Кого?

– Не кого, а что! То, что можешь принести только ты и только в себе.

– Правда?

– Да, правда.

– А я вот как раз не знаю, чем заняться. И работы уже нет, и дома сегодня вроде бы особо делать нечего. Думаю, кого бы мне навестить.

– Я жду тебя.

– Хорошо… Пока.

Она повесила трубку. Потом закрыла глаза, сделала глубокий вдох и на секунду замерла. Его голос все еще звучал в ней, и от этого звучания сладкие мурашки перебирались из груди куда-то в низ живота.

Пока Лариса приходит в себя, потом придает себе соответствующий случаю вид, а затем почти через весь город едет к Соболеву, мы выкроим время и еще раз заглянем на «Башню», чтобы не упустить из виду нашего великолепного героя.

Корбут с Борей все еще сидели тут. Их затянувшаяся беседа уже охватила все возможные и невозможные пути увеличения первоначального капитала. Старая формула «деньги плывут к деньгам», которую Боря сейчас не уставал повторять, кружила голову Корбуту.

– Пойми, Сережа, – внушал практичный Боря, – деньги всегда плывут к деньгам, всегда! Даже Маркс с этим не спорил. Вспомни: деньги – товар – деньги! И вторые деньги – это уже большие деньги. Сейчас главное – сделать бабки! Кто их сделает, тот и будет наверху. У того будут и рестораны, и театры. А пока вся твоя благонамеренность – это только мечта идиота. Я тебе еще раз повторяю: ты свой кабак не вытянешь! Тебе твоего кредита не хватит! Тебя схавают, Сережа! Схавают еще до того, как ты заработаешь первый рубль!