– Записывайте, – с удовольствием согласилась Оксана.

Ей нужны были новые эмоции, а спорт их давал с избытком. К выходным она осмотрела свой гардероб, осталась недовольна потертыми кроссовками и старыми леггинсами, хмыкнула и отправилась на электричке в Сочи. Там она выбрала себе сногсшибательное красное платье от Стеллы Маккартни и стильные кроссовки из той же коллекции Adidas. Немного застеснявшись своего транжирства, она купила новые кроссовки и для дочери.

«Не разорится Волынский, Новый год скоро», – успокоила она сама себя. В день турнира Оксана, порядком посомневавшись, не слишком ли откровенно она выглядит в новом платье, все-таки отправилась в нем на турнир. В небольшом помещении теннисного клуба было шумно и весело. В углу уже сияла гирляндами и разноцветными игрушками новогодняя елка, а Гриша был наряжен в красную шапку Деда Мороза. У него было заготовлено четыре корзинки с бумажками, на которых он написал имена и фамилии игроков.

Убедившись, что все собрались, Гриша начал жеребьевку. Он доставал бумажку с именем той или иной девушки, и та сама вытаскивала себе жребий из другой корзинки, называя фамилию попавшегося ей партнера. Сначала жребий тянули девушки из первой категории. Они разобрали половину мужчин, причем на взгляд Оксаны самых симпатичных. К моменту начала второй части жеребьевки среди потенциальных партнеров оставались только возрастные мужички, несколько совсем юных парней и скромный белобрысый очкарик в голубой футболке с логотипом «Динамо».

– Оксана Волынская, – услышала она голос Гриши.

Подойдя к корзине, Оксана взяла первую попавшуюся скомканную бумажку и развернув ее, прочитала:

– Максим Ерохин.

Почему-то она подумала, что таким именем должен обладать юноша в красной майке, с лицом, покрытыми угрями. Но на ее возглас откликнулся тот самый невысокий очкарик в футболке «Динамо». Он смущенно улыбнулся и подошел к ней. Поправив дужку очков, Ерохин протянул ей руку и сказал низким и размеренным голосом:

– Здравствуйте. Я Максим. Очень приятно.

– Здрасьте, – смутилась Оксана и пожала его руку, оказавшуюся довольно сильной.

Поначалу игра у них не особо клеилась. В отличие от других пар, постоянно отбивающих ладошки и подбадривающих друг друга, Максим не прокомментировал ни одно ее игровое действие. При этом бегал он как заведенный, вытаскивая самые неберущиеся мячи, но вместе с тем, не демонстрируя никаких эмоций. Оксана хлопала ему и пару раз одобрительно крикнула, но Максим вообще не реагировал на комплименты.

Тем не менее, они успешно вышли из группы и попали в четвертьфинал. В перерывах Оксана пыталась поддерживать беседу, Максим же отвечал односложно, хотя и вежливо. В четвертьфинале они довольно легко расправились с семейной парой, посередине игры начавшей выяснять отношения друг с другом. В полуфинале были соперники посерьезнее, но Максим успевал повсюду, и Оксана играла не напрягаясь, понимая, что рядом человек, который всегда поможет и подстрахует. Это ощущение в какой-то момент настолько ее поразило, что она чуть не бросила играть, задумавшись о том, какой партнер ей нужен рядом не только на корте, но и в жизни. В итоге они уверенно победили соперников и вышли в финал турнира.

Там их ждала самая сильная пара. Тот самый молодой парень в красной футболке, явно профессионально занимающийся теннисом, и бойкая пожилая женщина, играющая исключительно на задней линии, изрядно попортили им кровь. Старушка просто отбивала летевшие в ее сторону мячи, а вот парень успевал везде и бил с такой силой, что даже Максим с трудом справлялся с его ударами. Но тем не менее счет был равным, и в итоге дело дошло до тай-брейка. В решающий момент при счете семь-шесть очередь подавать выпала старушке. Максим сделал короткий замах, изображая готовность ответить таким ударом, до которого старушка не успела бы добежать. Парень тут же ринулся страховать партнершу, а Максим, развернув кисть, отправил мяч на то место, откуда убежал соперник. Мяч издевательски медленно упал на половину противника, несколько раз стукнулся о землю и покатился. Вокруг восторженно кричали зрители, а Оксана, вне себя от счастья, вместо традиционного рукопожатия заключила Максима в объятия. Он слегка оторопел, и даже, как ей показалось, покраснел от смущения.