В этот раз сиделка поняла, что ответов от подопечной не дождется, и начала рассказывать, как ездила с внучкой на выставку картин, как девочка пяти лет восхищалась Айвазовским. Надо же, маленькая такая, а уже в живописи разбирается, а может, это душа к прекрасному тянется. Когда Лариса услышала про выставку, ей вспомнились посещения картинных галерей и музеев. Когда-то это все было в ее жизни. А с внучкой своей, дочерью старшего сына, она и не думала туда сходить. Все равно та ничего бы не поняла, а потом наверняка требовала бы фастфуда. Лучше в таких местах бывать с подругами. Сходили на променад, а потом в кафе посидели, интеллигентно и изысканно.

Во время процедуры Соня умело поворачивала тело Ларисы, которое сейчас казалось ей таким тяжелым, хотя крупной она никогда не была, сиделка обмывала кожу специальным пенным средством из баллона. В комнате даже как-то посвежело. Тут Лара вспомнила, как однажды заболели дети, как старший кричал от головной боли, у него всегда сильно болела голова при высокой температуре, а младший лежал тихонько в кроватке весь в испарине и только сбросил с себя одеяло, чтобы охладиться. И тогда она вычитала в одной книге, что при высокой температуре детей нужно искупать в теплой воде в душе или в ванной, но не перегревать. Решила попробовать. Одного поставила в ванну, второго держала на левой руке, поливала комфортной водой из душа, лила сверху, чтобы голова тоже намокла и остыла. И действительно, Витя перестал кричать и держаться за голову, Дима молчаливо вытерпел процедуру. Она достала полотенце, протянула старшему, младшего завернула в полотенце-уголок и вышла в комнату. Витя набросил на себя махровое полотенце, вышел вслед за мамой, сел на кровать и сказал: «Мама, я тебя люблю». Никогда она не слышала такого от сына, да и сама не говорила подобных слов. Главное, чтобы одеты-обуты, накормлены и образованы. Какая там любовь, бессмыслица это полнейшая.

Ларису эти слова удивили, но отвечать она ничего не стала. Промолчала. А затем сухо произнесла: «Надевай пижаму. Спать пора, завтра в садик пойдешь».

С каждым днем Лариса Аркадьевна слабела, болезнь давала о себе знать. Врач при выписке из больницы максимально осторожно сказал супругу, что ей осталось совсем недолго. Удалять метастазы уже бессмысленно, они завладели всеми органами, а жизненно важные элементы физиологического процесса нельзя ликвидировать. Поэтому нужно обеспечить хороший уход, покой и надеяться, что пациентка уйдет без мучений. Муж, высокий, статный мужчина, с сединой на висках и добрыми глазами, стоял в недоумении. Он не был готов к таким словам. Ему казалось, выписка из больницы бывает, только когда пациент выздоровел. Лариса последнее время болела, он возил ее по врачам, на исследования, которые были в разных местах города и области, но чтоб вот так быстро? Никогда не мог подумать. Она ведь и моложе его. Как он будет без нее дальше? Да, они частенько спорили, но дополняли друг друга. Она изысканная дама в элегантных нарядах, а он отставной офицер, но в душе хулиган. Он поддерживал ее задумки и поощрял увлечения. Ему нравилось, что она так много знает, но тоже не любил непрошенных советов. А она жила с ним, как за каменной стеной. Дом, хозяйство, плетеная мебель в гостиной и камин – идеальное место и компания, чтобы встретить старость.

А сейчас что? Неужели это конец? И почему бесконечно приходят странные воспоминания о детях? Где воспоминания о ее заграничных поездках? Где слайды с мероприятий и банкетов, на которых она блистала? А почему бы не вспомнить роскошные наряды, висящие в шкафу, ведь они лучше, чем у других, она точно знала! Нет, только Витя и Дима, сопли, болезни, садик и школа, а потом тишина.