Эти мысли в долю секунды пронеслись в его голове, и оформились в слова:

– Подожди-ка, дорогая. Убить её мы всегда успеем. Выясним лучше, что ей здесь надо.

Мягко поставив обмякшую и почти успокоившуюся «акулу» на Площадку, он приблизился к женщине, не поднимающуюся с земли, но смотрящую на него без страха. Странно. Но и правда: зачем она здесь? И почему пряталась до сих пор? И – где?!

– Что ты здесь делаешь? Почему решила плыть с нами? – он говорил медленно, преодолевая вбитые привычки и Законы, запрещающие разговаривать с Отверженными. Но не в таком они сейчас положении, чтобы соблюдать старые Законы, если хотят выжить! Лишняя женщина – лишняя пара рук! Они смогут и быстрее сплести циновки-паруса. И обустроить свой быт…

Эти прагматичные мысли пронеслись в голове Гара очень быстро. Тем более что Отверженная в качестве второй жены рассматриваться не могла: она неплодна уже года три, не меньше.

Не вставая с колен, женщина сказала:

– Если Господин и Госпожа не убьют меня, и позволят служить, я бы хотела плыть с вами. На Север. Я бы помогла плести циновки и установить шалаш. Я бы нянчила малыша, когда он родится. Я бы служила вам. Клянусь жизнью.

Проклятье! Неужели и эта подслушивала?! А кто, интересно, ещё подслушивал?! – очевидно, эмоции Гара отразились на его лице, так как Отверженная поспешила пояснить:

– Я забралась на Островок ещё до того, как Вождь огласил своё Решение! Я знала, что так и будет – он не захочет, чтобы о нём говорили, что вот, мол, побоялся более сильного и умного Соперника, который мог метить на его место!.. И сошлёт тебя… Всё решил Островок, он словно специально попался именно сейчас! Но я не думала, что Лайя решится плыть с тобой. Поэтому я, пока все собрались на Совет, натащила из Арсенала всякого Оружия, и из кладовой – еды! И спрятала здесь, пока что в Котле! В конце концов, теперь вам будет, что есть, и чем сражаться и рыбачить, когда затупится всё твоё, Господин, Оружие!

Гар… громко и весело рассмеялся. Значит – точно, подслушивала! Ох уж эти женщины! Ничто-то их не исправит… Затем, почёсывая затылок, спросил:

– Где, говоришь, Оружие?

Отверженная быстро двинулась к Котлу и подняла циновку, укрывавшую его пока что незаполненное Жижей чрево. Ого!

Гар почесал в затылке. И еды и Оружия хватило бы на добрый Взвод!

Он повернулся к Лайе, теперь с удивлением переводившей взгляд с содержимого Котла на Отверженную:

– Любимая! Я думаю, мы пока не будем убивать её. Да и циновки она плетёт отлично.

Лайя громко фыркнула. Но не возразила.

После разделки и развешивания мяса береска, Лайя и Отверженная занялись сбором коры и лиан, чтобы наплести канатов. Гар с помощью молота из берцовой кости и рубила из лопатки начал перерубать у комля подходящие для шестов стволы Тапы.

Первый шест он установил так, как ему подсказывал инстинкт: на левой стороне Островка, на самой верхушке атолла. Здесь уже росло несколько почти подходящих стволов, но они казались слишком тонкими, чтобы принять нагрузку от паруса. Канаты на расчалку шеста ушли почти все.

Зато теперь, после перестановки самого большого паруса, их Островок шёл так круто к Ветру, как большой Остров никогда бы не смог! Хотя Гар и осознавал, что точного направления на север ему не добиться никогда: круглое днище не позволит идти настолько круто к ветру.

Ну и ладно. Главное сейчас – побыстрей убраться из Потока. Здесь действительно плавает слишком много Островов с чужаками… Догонят – съедят.

Только когда день превратился в вечер, и солнце скрыло край диска в пучине Океана, Гар позволил себе закончить работу. Последним, установленным капитально в колодце швертом он был вполне доволен: теперь рулевая лопасть не станет проворачиваться!