– Очень приятно, – скромно отзывается миссис Кларк, протягивая мне руку. Я протягиваю руку ей в ответ. – Сара. Это Лиам, мой муж и самый щедрый человек, которого я знаю, – с гордостью заявляет она, и я не могу не улыбнуться.

– Здравствуйте, – говорю я.

– Вот и славно, – бабушка отпускает меня и поправляет накидку, – Кэтрин, поднимайся к себе, я подойду через минутку, – заканчивает она.

Усеянная мелкими камешками грунтовая тропинка ведёт меня сквозь раскалённый воздух. Вдалеке послышались радостные голоса ребят, в том числе раздражающий смех Джейкоба, возмущения Луиса, тоненькое верещание Луизы и Зои. Я не стану здороваться с ребятами сейчас: лучше выйду к ним вечером. После долгой дороги и… сами знаете, чего, я точно не готова болтать без умолку.

Джейкоб страсть как любит поговорить. Если он замечает меня, то несётся со всех ног, чтобы успеть перекинуться парочкой фраз. Он выполнит свой священный долг, даже когда ему в голову не взбредёт ничего умного или хотя бы интересного. Ему просто нравится молоть языком.

Зато его друг, восемнадцатилетний Луис, его полная противоположность. Он едва заметит меня, даже если я встану в центр комнаты и буду прожигать его взглядом. Кажется, что он постоянно занят делами чуть ли не мирового масштаба. Он обычно холоден, никогда не говорит, пока его не спрашивают. Нам с Луисом удалось бы найти общий язык, если бы он этого хотел. Ведь человек он, может быть, интересный: и книги может посоветовать, и шутит неплохо. Я каждый раз удивляюсь, как же Джейкобу удалось переступить недосягаемую черту доверия Луиса.

Бесшумно поднявшись по задней лестнице, я иду по коридору и останавливаюсь напротив своей комнаты. Стоит мне только толкнуть дверь, как отовсюду начинают подниматься хлопья пыли, как будто здесь сто лет не убирались. Хотя, наверное, так и есть: после того, как эта комната досталась мне, здесь никто не живёт. Поставив сумку на кровать, я иду к окну и широко распахиваю створки. Свежий летний воздух вдыхает новую жизнь в этот Богом забытый уголок. Раскрыв рюкзак, я раскладываю одежду в небольшом шкафу, стоящем у двери; затем выкатываю из-под письменного стола тумбочку и ставлю бутылку газированной воды.

Я начала ночевать тут несколько лет назад, когда Луиза и Зои переехали в соседнюю комнату. Раньше бабушка самостоятельно присматривала за девочками, и поэтому выбирала для них комнату, которая располагалась бы ближе к её кабинету. Здесь до сих пор находится вторая кровать, предназначенная для Зои, над которой висит её фотография с Луизой, а на нижней полке шкафа всё ещё ютятся старые куклы. В отличие от Луизы, Зои любит, когда у неё много игрушек.

Зои намного общительнее своей подруги. Она на несколько лет младше Луизы, но быстро нашла общий язык практически со всеми. Она обладательница по-настоящему заразительного смеха. Прошлым летом парни, Луис и Джейкоб, пытались подражать ей («Хи-ха-хи! Ха-хи-хи!»), а затем сами вошли во вкус: на страничках соцсетей Лин до сих пор можно найти видео, где мальчики смеются, как в последний раз.

Я оставляю туфли, в которых приехала с фотосессии, при входе и снимаю с себя комбинезон. Сегодня я решаю нарядиться в нежно-голубое платье и кеды, которые прихватила с собой. Я просовываю ладони через рукава, завязываю на талии тканевый ремешок и ныряю ногами в обувь. Затем, взяв с собой бутылку воды и связку ключей, которую бабушка доверила мне ещё в прошлом году, я выхожу в тёмный коридор.

Тут всё так же ни души. Лишь отголоски разговоров долетают откуда-то снизу и часы под потолком тихо-тихо отбивают секунды.