Но это было до того, как я узнала, что отец растратил все деньги, отложенные на учебу.

– Да, – отвечаю наконец я, повернувшись к калитке и сорвав бутон жимолости, чтобы бабушка не смогла распознать ложь по моему лицу.

Мне совершенно не хочется учиться в бизнес-школе, но в любом случае теперь я никогда не смогу поступить в Технологический институт моды. А если судить по довольно неуклюжим действиям, с помощью которых бабушка пытается подтолкнуть меня к выбору одного из престижных учебных заведений с программами в области администрирования бизнеса, она ни за что не одобрила бы мое желание изучать моду. Она считает, что для управления компанией необходимо полноценное образование, хотя сама никогда не училась в университете.

– Когда-нибудь ты будешь творить чудеса в «Роузвуд инкорпорейтед», – сказала мне бабушка как-то вечером прошлым летом, и в ее глазах сверкала гордость.

Это было сразу после смерти отца, когда мы с мамой переехали в особняк. Мама почти все время проводила в своей комнате, поэтому я развлекалась, рисуя новые фасоны для старой одежды. Я потратила целый день на то, чтобы переделать чересчур узкий блузон в сарафан.

– Ты действительно этого хочешь? – спросила бабушка, когда я показала ей мой альбом с эскизами моделей. – Занять мое место председателя правления, когда я буду готова уйти на покой?

Я чуть не упала.

– Только этого я всегда и хотела! – захлебываясь от избытка чувств, воскликнула я.

Я думала, что после этого она начнет учить меня делам компании и тому, что нужно знать, чтобы быть председателем правления, особенно после того, как от нас уехала мама. Но с тех пор прошел уже почти год, и все это время она уделяла куда больше внимания Элл, чем мне. Я очень хочу спросить ее почему, но всякий раз, когда пытаюсь, у меня не получается подобрать правильные слова – такие, чтобы не показаться неблагодарной или настырной.

Но я не могу на нее злиться. Достаточно и того, что она взяла меня к себе. Главное – доказать, что я могу быть тем, кем она хочет меня видеть, чтобы занять место председателя правления «Роузвуд инкорпорейтед» в будущем, хотя мне и тошно оттого, что путь в институт моды теперь закрыт.

– Я рада, что тебе нравится работать в кулинарии, – говорит бабушка. – Очень важно, чтобы ты смолоду научилась самостоятельности. И мне нравится Майлз. Тебе надо почаще приглашать к нам друзей.

Я не поправляю ее, не говорю, что он мой единственный друг. От этой мысли внутри разверзается пустота и становится невероятно одиноко. Но вместо того чтобы свалиться в эту пустоту, я подношу бутон жимолости к носу и вдыхаю нежный аромат, чтобы успокоиться. Я роняю цветок и снова поворачиваюсь к бабушке с фальшивой улыбкой на лице:

– И он неплохо умеет передавать тайные записки, не так ли?

На секунду между ее подведенными карандашом бровями появляется участливая складка. Я знаю, она видит, что я притворяюсь. Она – единственный человек, который читает меня как открытую книгу.

– Да, весьма неплохо, – наконец нарушает молчание бабушка, и ее участие вмиг сменяется лучезарной улыбкой.

Я знаю, что ей не все равно, и также знаю, как высоко она ценит умение делать хорошую мину при плохой игре. Она из тех, кто никогда не показывает слабость.

Она приветственным жестом поднимает ломтик салями.

– Тогда мы отложим нашу завтрашнюю встречу за завтраком. Я горжусь тобой, Лили.

От ее слов меня наполняет гордость, и ужасная тяжесть на миг спадает с души. Я дотрагиваюсь своим ломтиком салями до ее.

– С днем рождения, бабушка. Надеюсь, сегодня вечером ты хорошо проводишь время.

Она крепко обнимает меня и целует в висок.