– До которой нужно еще дожить? – Пристав замер на месте как вкопанный.

– Да расслабься, Синеус, я пошутил, – хлопнул его по плечу Судья. – Кстати, насчет нее тоже. – Он передал ему душу. – На – веди!

Слегка потрясывающейся рукой пристав принял душу и потянул за собой. Стараясь не отставать от Судьи, он тем не менее держался чуть позади. От шуточек Смерти у него кровь стыла в жилах.

Так, молча, они до здания Небесного Суда и дошли, продираясь через великое множество особо любопытных глаз, не вызывая подозрений. После чего Судья сказал:

– Ну все, Синиус, спасибо, дальше я сам ее сопровожу. А тебе пора на службу.

Пристав хотел было возразить, что сопровождение душ за пределы Суда это тоже часть его работы, а заодно, выяснить, куда собирается сопроводить ее Судья, если не в Чистилище, которое они также благополучно миновали, но решил, что раз ему предлагают распрощаться, не стоит щекотать судьбу за яйца. Поклонившись, он быстренько ретировался с глаз долой.

Убедившись, что они с Бравусом остались в относительном одиночестве, Смерть восторженно воскликнул (не громко, естественно):

– Красавчик!

И еще раз оглядевшись по сторонам, добавил: «Единственное, потом объяснишь приставу, что поскольку тех, кто меня потерял, дабы их наказать, найти не удалось, равно как и никакой сопроводительной документации при мне, дабы провести судебный процесс, не оказалось, то ты отвел меня на реинкарнацию».

– А если не спросит? – уточнил Бравус.

– Все равно объяснишь.

– Зачем?

– За хреном! – раздраженно прошипел на него Смерть. – Ты булки-то раньше времени не расслабляй, для тебя все только начинается!

– Да понял я все, понял! – фыркнул в ответ Бравус. – Просто хотел на всякий случай уточнить.

Данную реплику Смерть решил оставить без ответа.

– Раз понял, пошли дальше.

– Пошли.

В меру ускорившись, Судья и сопровождаемая им душа обогнули здание Небесного Суда и направились к куда менее помпезному, но не выбивающемся из общей архитектурной концепции строению, в котором базировалась Служба реинкарнации.

Перед входом они остановились.

– Когда зайдем, – решил еще раз проговорить этот момент Смерть, – скажешь, что эта душа приговорена к реинкарнации и передаешь меня приставу. Скорее всего, он ничего не спросит, но если спросит, скажешь, что документы на нее, как всегда в общей куче, будут позже. Он сделает соответствующую отметку у себя в журнале, поверх которой ты поставишь печать. Она, кстати, у тебя в правом кармане.

– Да помню я, помню, – торопливо проговорил Бравус.

– Очень хорошо, что ты помнишь. Главное, не забудь потом на самом деле подсунуть все документы на меня в общую кучу.

– Не забуду.

– Заполнишь, как я тебя учил, а лучше попросишь помочь тебе Клариссу.

– Хорошо-хорошо, все сделаю.

– После того, как поставишь печать, что делаешь?

– Разворачиваюсь и иду заниматься своими, то есть вашими… ну вы поняли…делами.

– До какого момента?

– До того момента, пока вы не подадите условный знак.

– Все верно, – удовлетворенно кивнул Смерть. – Кстати, ты его не забыл?

– Не забыл.

– Отлично. Тогда на этом все. Целую крепко ваша репка. Двинули!

– Стойте! Последний вопрос, – спохватился Бравус.

Смерть насторожился:

– Ну давай.

– Если кто спросит, где я, то есть где Бравус, или что-то Бравуса давно не видно, что говорить?

– Ты это к чему?

– К тому, что все это, – раскинул он руки в стороны и покрутился, – может затянуться на неопределенный срок и, естественно, моя пропажа в какой-то момент станет очевидной.

– Какая пропажа?! – не удержался от усмешки Смерть. – Ты слуга – кому ты нужен?

Бравус насупился.

Смерть подметил, что, когда обижается,