К тому же Смерти без его помощи было не обойтись. Ну никак. Что, с одной стороны, Бравусу, конечно же, льстило: высшая степень доверия и все такое, но с другой – навивало грусть: за такую долгую жизнь можно было обзавестись парой-тройкой верных друзей, тогда бы не пришлось тратить столько времени на обычного слугу, в надежде на его адекватность и способность выполнить то, чего от него хотят.

Но, как говориться, чужая душа – потемки. Идти в чулан за фонарем Бравусу не особо хотелось, он вполне понимал, что от него требуется и почему, остальное – лирика. И пусть меры, к которым собирался прибегнуть Смерть, виделись экстраординарными, лишенными смысла они не были, а потому исхитряться с самоотводом, к примеру, «включать дурачка», он не стал. Наоборот, старался как можно более полно проникнуться теми опасениями и страхами, которыми руководствовался хозяин, выстраивая у него голове теорию заговора. Порой из абсолютно бредовых элементов. Однако Бравус понимал, что в данном случае, лучше перебдеть, чем недобдеть, а посему смиренно принял судьбу, уготованную ему Смертью. Плюс все то, что к ней прилагалось… например, одежду.

Любуясь новым отражением в зеркале, Бравус не верил своим глазам:

– Как такое возможно?! Один в один, не отличить.

– Помни, мантия делает тебя «Судьей» только внешне, и тот, кто знает меня получше, в миг раскусит, что ты не я, – предостерег его Смерть. – Однако вот это, – он протянул «близнецу» компактный дугообразный предмет, переливающийся холодным лунным светом, – при необходимости, поможет снять большую часть подозрений.

– Это то, о чем я думаю? – уточнил слуга с волнением в голосе.

– Оно самое, – кивнул хозяин. – Смотри не потеряй.

Бравус охотно схватил артефакт. И тут же вскинул вверх руки. Внутренняя энергия предмета, взяв свое начало в кончиках его пальцев, вмиг распространилась по всему телу и вызвала непроизвольное сокращение мышц. Дугообразная вещица взмыла в воздух.

– Ого! – вскрикнул он от полной неожиданности.

Смерть среагировал молниеносно. Словно хоккейный вратарь, зафиксировавший в ловушке неберущуюся шайбу во время буллита. В его случае, в костлявой руке самую ценную для себя материальную вещь, исключая для нее любые негативные последствия от действия естественных физических законов. Однако напрашивающихся аплодисментов не последовало. Слуга был настолько поражен случившимся, что не обратил внимания ни на чудесное спасение предмета, за который хозяин, не раздумывая, вырвет ему руки и ноги и забьет ими его до смерти, ни на его «кричащее» об этом выражение лица. Лишь по голосу, с которым ему возвращали артефакт, он понял, что повторно ему такое не простится:

– И НЕ СЛОМАЙ!

Госпитализация в планы Бравуса на вечер не входила, а потому он не торопился принимать повторно протянутое на нее «направление». Вместо этого он возбужденно воскликнул:

– Это что сейчас было?!

– Вот и мне интересно узнать, что за мошки совокупляются у тебя в руках?! – укоризненно рыкнул Смерть.

– В смысле, мошки? – обиженно буркнул Бравус. – Меня, вообще-то, только что током шандарахнуло!

– Током? – усомнился Смерть.

– Током! – подтвердил Бравус.

– Странно, – задумчиво протянул Смерть, – должно было быть по-другому. – После чего он призывно вытянул перед собой артефакт: «Давай-ка попробуем еще раз».

Слуга с опаской уставился на источник крайне неприятных и непонятных ощущений:

– Может, позже? Меня что-то подташнивает.

– Меня тоже! Бери, я тебе сказал!

– Ну хорошо-хорошо! – Вздрогнув, Бравус неохотно потянулся к артефакту. Застыл на финальной четверти пути и попросил: «Может, сначала из ваших рук?»