– Пусти, тварь! – Сойка повернулась к гвардейцу и завопила. – Помогите! Стража, стража!

– Закрой пасть и иди за мной!

Платье-таки надорвалось под натиском Калача. Он перехватил жертву за волосы и с рыком потянул за собой. Лицедеи-недоучки скрылись в подворотне, но от гвардейца добились лишь короткого взгляда. Значит, настал выход Нималии.

Девушка подобрала полы накидки и бросилась к солдату. Тот замер в нескольких саженях и поглядывал то на бордель, то на пожарище. При виде бегущей к нему Нималии он насторожился, но клинок выставлять не стал.

– Прошу, помогите! – Ним схватила гвардейца за холодные наплечники. – Он утащил её, помогите!

– Тихо, дамочка, ближе не подходи, – гвардеец шагнул назад и выставил указательный палец. – Что происходит? Да замолчи ты и объясни нормально!

– Этот урод забрал Ситару! – дочь Бертольда постаралась выдавить слезу. Благо, долетавший до неё пепел раздражал глаза. – Уволок туда, за бордель! Да помогите вы мне, он же её сейчас…

– Что происходит?

– Ты меня слушаешь или нет? Я же только что объяснила…

– Пока я слышу только вопли! – гвардеец всплеснул руками, и клинок просвистел перед лицом Ним.

– Но ты же видел этого типа! – девушка чуть отошла. – Разве вы не его искать пришли?

– Да что это за тип такой? О ком ты толкуешь, а?

– Как это? Бандит, который магазин поджег!

Возможность поймать того, кто обидел благословенного Хамаранта, воодушевила гвардейца куда больше, чем защита чести незнакомой бассельки. Он поправил шлем, вскинул руку с клинком и бросился туда, куда указывал перст Нималии. Сама она семенила следом, но старалась не слишком приближаться.

Солдат оказался на редкость молодым, и возможность выслужиться перед командованием заставила его забыть об осторожности. Ведомый надрывным плачем Сойки, он стремглав промчался по узкому проходу и наконец нашёл её обидчика.

В выданных обносках Калач выглядел ещё большим головорезом. Он широко расставил ноги над распластавшейся в снегу Таделией. В одной руке наёмника поблескивал кинжал, а на другую он накручивал золотистые локоны Сойки. Он явно вжился в роль, обнажив неровные зубы и капая слюной на порванное платье жертвы. Такого не грех было и на месте прикончить.

– Бросай оружие! – воскликнул гвардеец. – Именем Его Светлости…

– Лучше на мою светлость посмотри, – Калач всерьёз расстегнул мешковатые брюки и выпалил заученный накануне лозунг. – Горите, псы зажравшиеся! Начну с тебя, козёл ты сраный, а потом всех подожгу, как барахло барыги Хамаранта!

– Это ты зря.

Гвардеец перехватил меч и бросился на распоясавшегося бандита. Наверняка, он предвкушал скорую расправу, но встретил лишь крепкий удар по шлему. Раздался страшный звон. Не ожидавший засады солдат попятился, но клинок не выронил. Его обидчик выскочил из-за угла и вновь занёс палицу. Теперь она обрушилась на латную перчатку бойца. Тот вскрикнул и всё же расстался с клинком.

Химера откинул волосы с лица и ещё дважды проверил на прочность гвардейский шлем. Работа замковых кузнецов прошла испытание, пусть палица и оставила пару глубоких вмятин. Солдат попытался стянуть звенящую железяку, но очередная атака отправила его спиной в сугроб. По команде Химеры Нималия бросилась к нему и принялась стягивать холодные латы с лежащего без чувств тела.

– Красавцы! – улюлюкал Калач. – И красавицы! Вставай, Златовласка, я помогу.

– Обязательно было платье рвать? – бурчала Сойка, пока наёмник подтягивал её к себе.

– Извини, увлёкся, – наёмник потряс головой. – Химера, ты там как?

– Тороплюсь, как видишь, – Варион как раз пытался совладать с кирасой. – Сначала разберёмся с делом, а потом будешь лезть под юбку Сойке, договорились?