Лицо фермера расплылось в широкой ухмылке. Эта странная улыбка непонятным образом преобразила его лицо, придавая ему тревожное выражение, но одновременно делая гораздо моложе его сорока с лишним лет.

– Я не имею ни малейшего представления о том, на что вы намекаете, – радостно отозвался он. В его голосе тоже что-то изменилось, речь стала более непринужденной и утонченной.

Роза сорвала с него шляпу, и буйные седые кудри вырвались на свободу.

– Эй! – прикрикнул он, но Роза тут же отскочила, ощупывая ленту на шляпе. Мгновение спустя Роза подцепила пальцем два сверкнувших в солнечных лучах золотых кольца молодоженов – два флорина, как сказала Лючия.

– И как ты всегда узнаешь? – спросил фермер.

– У дамы свои секреты. Ах! – Она недовольно вскрикнула, когда фермер заключил ее в крепкие объятия, оторвав от земли. – Отпусти меня! – потребовала Роза, молотя Джакомо по плечам.

– Нет, – приглушенно ответил он, уткнувшись в ее плечо. – Моя госпожа, моя королева, свет моей жизни, вы не можете представить, какой бальзам на мою душу – снова вас лицезреть…

– Да, да, я тоже скучала по тебе, Джакомо. Поставь же меня на землю, твои волосы сыплются на мою одежду.

– Черт… – Джакомо Сан-Джакомо поставил Розу на ноги так быстро, что она едва устояла на месте. По юбке Розы размазались полосы того же серого цвета, что и его волосы.

– Эта штука выходит наружу, да?

– Да, смотри… – Он опустил голову и принялся теребить свои локоны. Белые облачка порошка взметнулись вверх. – Я работал над формулой, – объяснил он, не поднимая головы, – но это вещество либо слишком легко стирается, либо прилипает к волосам, как древесный сок.

– Избавься от этого наряда, – сказала она. – Мне нужно с тобой кое о чем поговорить.

Джакомо выпрямился, прижав руку к груди.

– Надеюсь, ты не намекаешь…

– Джакомо.

– Ты используешь в своих целях беззащитного и невинного молодого человека!

– Дай знать, если увидишь такого, и я извинюсь. Давай, Джакомо.

Джакомо скинул плащ из грубой ткани и принялся стягивать рубашку через голову.

– Поспешу исполнить все, что прикажет моя дама… черт… – Подол рубашки зацепился за рясу священника, которая все еще была на нем. – Не поможешь…

Роза ловко распутала одежду. Когда она отступила назад, священник из церкви – теперь уже слегка взъерошенный – улыбался ей в ответ, ловко расстегивая пуговицы.

– Так ли уж необходим был весь этот спектакль? – спросила она.

– Я вижу пару, нуждающуюся в святом союзе, и я дарую им святой союз, – ответил Джакомо. Ряса упала с его плеч, и он стоял перед ней, обнаженный по пояс. – Будь так любезна, верни мне мою рубашку. Или предпочитаешь видеть меня беззащитным?

На одной из его лопаток виднелся след – ожог или шрам, но в любом случае ее это не касалось. Закатив глаза, Роза швырнула в него рубашку, угодив в лицо.

– Я не заметила лифта в церкви, – сказала она. – Как ты это сделал?

– Целуй, целуй, ликуй, ликуй, – пропел Джакомо, когда его голова вынырнула из горловины сорочки. – Сжимают руки и исчезают. Никто не смотрит на священника. Где, черт возьми, мой камзол? О… – Он с силой распахнул ветхую дверь лачуги и выскочил с сумкой. А затем извлек коричневый кожаный камзол. Эта чересчур роскошная вещь, несомненно, была добыта незаконным путем.

– Ты готов? – спросила Роза.

– Почти. – И тут Джакомо отклеил свой собственный нос.

Он растянулся, потянув за собой кожу щек, удлинился, а затем принял прежнюю форму, отделившись от лица. Под ним оказался другой нос, совершенно нормальный, но без широких ноздрей и красноватого оттенка фальшивого носа. Глядя на куски грима телесного цвета, Роза почувствовала легкую тошноту.