Они дружили и именно такие отношения стремились сохранить вопреки расхожим утверждениям, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает.

Фая годами называла Анатоля близким другом, пока однажды не осознала, что этим его роль не ограничивалась. Всех других своих друзей и подруг – тех, с кем связывало много общих воспоминаний, радостных и печальных, тех, к кому могла прийти со счастьем и бедой, рассказать секрет, пожаловаться или попросить совета, – всех их она ценила не меньше. Однако вряд ли бы в ее жизни что-то изменилось, не встреться они ей на пути. Чего не скажешь о влиянии Анатоля – долгих разговоров с ним, его «уроков информатики» и однажды оброненных фраз.

В одном из таких запомнившихся ей разговоров в самом начале их знакомства речь впервые зашла об его увлеченности компьютерами.

– Объясни мне, почему ты поступил на философский, – попросила Фая. – Как планируешь искать работу после учебы? Не представляю, где, кроме кафедры, требуются философы… Тем более те, кому всего лишь двадцать два.

– Когда я поступал, востребованность философов на рынке труда для меня большого значения не имела, – недолго подумав, отвечал Анатоль. – Видишь ли, в старших классах я так и не понял, чем бы хотел заниматься всю оставшуюся жизнь, поэтому не стал рассматривать факультеты, где учат конкретным прикладным профессиям, а решил пока что просто научить работать мозги. С местом, где буду работать сам, определюсь после. Поменяю, если не понравится.

– Пять лет универа – чтобы просто потренировать мозги, без понимания перспектив дальнейшего трудоустройства? На тебя бы моих родственников натравить!

– Мои в большинстве своем тоже не в восторге, но главное, родители поняли. Отец предлагал мехмат, но мне больше нравится читать, чем считать, поэтому в конце концов выбрал философский.

– Получается, на сегодняшний день ты даже понятия не имеешь, куда подашься, когда получишь диплом? – недоверчиво уточнила Фая.

– На самом деле кое-какие соображения уже есть.

– В области философии?

Анатоль отрицательно покачал головой и вместо ответа задал вопрос: «Ты пользуешься интернетом?»

Фая тоже помотала головой и, пожимая плечами, пояснила: «У меня и компьютера-то нет».

– Скоро будет. Скоро у всех будет, – с улыбкой произнес парень. – В таком случае не буду тебя грузить деталями, но если кратко, то я фрик во всем, что касается интернета. После универа планирую работать в этой сфере. Уже начал, на самом деле.

– В смысле, будешь программистом?

– Ммм… Нет, другие аспекты. Не настолько технические. Приходи как-нибудь в гости. Научу тебя азам и покажу, что с компьютером можно не только в игры играть.

Сказанное Анатолем во время этой, как может показаться, ничем не примечательной беседы задело Фаю за живое. На протяжении предыдущих двух лет все, что ей приходилось слышать относительно получения высшего образования, сводилось к необходимости выбора престижной профессии или хотя бы той, которая позволит максимально в короткие сроки найти работодателя после окончания учебы. Все ее ровесники руководствовались только этими критериями, за исключением нескольких счастливчиков, вроде Кати, которые еще в школе расслышали зов сердца и определились с призванием. О том, что имеет смысл потратить пять лет жизни просто на то, чтобы тебя научили думать, и философский факультет наряду с мехматом – подходящее для этого место, Фае прежде слышать не доводилось. И то, что с профессией мечты не обязательно определяться в шестнадцать лет, можно и позднее, а потом еще поменять, если не понравится, ей тоже почему-то в таком откровенном виде в голову не приходило. Она, конечно, понимала, что ничего невозможного в смене рода деятельности нет, но под влиянием страхов родственников сама побаивалась устрашающей неизвестности последствий при таком нестабильном подходе в построении карьеры и считала необходимым все заранее просчитать, чтобы их избежать. Рассуждения Анатоля показались Фае очень вольными, где-то даже легкомысленными, но вместе с тем правильными по своей сути и очень ей импонировали.