– Ваи бережет нас на большой воде, – просто ответил шаман. – Дарует щедрый улов, подманивает рыбу к нашим сетям. Это его вотчина, а на земле правит Кукуне, – Сильвер содрогнулся, услышав, наконец, имя земляного бога. Надеялся, что хоть одному жители Моту не дали глупого прозвища. Тетаи, между тем, продолжил: – Ваи любит, когда островитяне украшают тела его знаками, Кукуне этого не нужно. Он желает видеть, что мы работаем на полях, двигаемся. Твоя женщина вчера показала это в танце.

Лунный близнец сделал вид, что не заметил очередную отсылку к Хоа.

– И, что, этот ваш земляной бог так заносчив и жесток, что не слышит молитв? – спросил он. – Не ценит работы? Не принимает даров? Вчера при мне сожгли целую кучу всякого хлама.

Шаман шумно вздохнул.

– Знаешь, как появились человеческие боги, Вайруа Атуа?

Ответа не последовало, и он продолжил:

– Сначала кто-то из людей увидел что-то необычное. Явление, птицу, животное, растение. Потом наделил это особенной силой. А затем поверил в нее так сильно, что та стала реальной, понимаешь?

Старик посмотрел на Сильвера столь пристально, что по спине лунного близнеца пробежал холодок.

– Ты можешь верить или не верить в наших земных богов, Вайруа Атуа, – добавил Тетаи. – Однако знай, мы не перестанем поклоняться им. Даже если они останутся незримыми. Даже если будут гневаться и карать нас. Даже если сами не чувствуют в ту силу, которой мы их наделили, – глаза Тетаи сверкнули, словно в них полыхнула молния. – А еще мы не можем заставить их общаться с нами, но способны обратиться к ним.

– Так и помолитесь вашему Кукуне, как всегда, – просвистел Сильвер внезапно осипшим голосом. – Зачем вам я?

– Ты сам сказал, вчера сожгли целую кучу даров для земляного бога. Но Вахин По все равно зацвел черным, – пояснил шаман. – Нам нужно в джунгли. Сделать это может лишь тот, кто отважится войти в запретную для островитян территорию.

Во рту у лунного близнеца пересохло. Время снова решило с ним поиграть. Секунда, которая потребовалась для ответа, растянулась, словно кусок разогретого на солнце каучукового дерева. Язык налился тяжестью и не желал слушаться. Превозмогая сопротивление, Сильвер, наконец, выдавил:

– Я брат первой богини, я не верю в иных богов. Ты зря пришел ко мне, старик. Я ничем не могу помочь жителям Моту.

Шаман окинул Сильвера долгим взглядом. Повисло спокойное, почти безмятежное молчание, а потом Тетаи произнес:

– Если передумаешь, твоя женщина знает, как меня найти.

На этом он ушел, а за спиной брата Сильвены тотчас послышалось осторожное покашливание.

Сколько Хоа стояла в проходе хижины и что успела услышать, лунный близнец не знал. Но, обернувшись, догадался, что достаточно. Лицо у девушки было опухшим от вчерашней настойки гуавы и расстроенным от сегодняшних известий.

– Тоже думаешь, я должен идти искать вашего несуществующего бога?

Сильвер снова опустился на ступеньки и отпил из чашки. Кофе окончательно остыл, от кислого привкуса парень поежился. На Хоа он не смотрел. Не хотел увидеть осуждение в ее глазах. Несколько секунд та молчала, потом послышалось легкое шуршание, через секунду островитянка присела рядом.

– Знаешь, что я принесла ему в подарок, господин? Ты вчера спрашивал, – пояснила она, увидев недоумение в его взгляде.

– И что же? – пожал плечами тот. – Что-то из домашней утвари, наверно? Или шторки на окна? Новую скатерть? Наволочки и простыни?

Он обернулся и посмотрел в приоткрытую дверь хижины. Девушка, в доме которой полно символов уюта, конечно, решила одарить ими и земляного бога. Хоа проследила направление его взгляда и невесело хмыкнула.