Да Воскресенья Дух страну покроет.

Иконы пишут краской на доске

Намоленной и чистой без порока,

А я создам её в березняке —

На месте красном на горе высокой.

Чтобы не только вид, но воздух сам

Витал такой же, как и в Палестине.

Чтоб стала роща – Гефсиманский сад,

Река и холм, и даже небеса

Пусть явятся иконами живыми.

Чтоб знала Русь: коль пядь земли её

Во Град святый смогла вообразиться —

О, твердо упование моё:

В Святую Землю – вся – преобразится!

Прощание с Иерусалимом.

Силуэт Нового Иерусалима. Музыка умиротворенно – счастливая и возвышенная.

Вдруг звучат тревожно – призывные ноты, напоминающие военный горн. Появляется небольшая процессия: впереди епископ в дорожном облачении, монахи (не простые, асановитые), вооруженные стрельцы. Один из них оглашает указ:

– Решением московского царя,

Велением восточных патриархов

Явись в Москву на суд, не медля зря —

Священного собора и монарха.

Патриарх Никон:

– Собору я противостать не смею.

Лишь попрощаюсь с братией моею.

дает распоряжение иподиакону:

– Готовь в дорогу мне Псалтирь и крест

И к Утрене давайте благовест.

Колокольный звон к Утрене. Далее следуют элементы церковного богослужения на обычные распевы:

Хор:

– Слава в Вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение…

Патриарх Никон (читает начало Шестопсалмия): напряженно – трагично.

«Что ся умножашася стужающие ми, мнози возстают на мя, мнози глаголют душе моей: несть спасения ему в Бозе его…»

Хор (торжественно):

– Хвалите имя Господне…

Торжественный выход священства, каждение, вынос Евангелия.

Чтение зачала о суде над Иисусом Христом (Евангелие от Марка, 14, 53, 55, 56):

«Во время оно ведоша Иисуса ко архиерею, и снидошася к нему вси архиереи и книжницы, и старцы. Архиереи же и весь сонм искаху на Иисуса свидетельства, да умертвят его, и не обретаху. Мнози бо лжесвидетельствоваху на него».

Патриарху Никону приносят чашу с елеем и он помазывает сначала себя, а затем всю братию, которая со слезами поочередно, кланяясь, к нему подходит. При этом читается канон Страстям Христовым.

Патриарх Никон в своей келье с духовником.

Патриарх Никон:

– В последний раз в моем Иерусалиме

Я литургию отслужу святую

По чину патриаршему. А ныне

Покаяться пред Господом хочу я,

Чтоб с чистым сердцем пред судом предстать,

Готовым жизнь за истину отдать.

Становится на колени пред аналоем с Евангелием и крестом.

В зале суда. На высоком троне царь. Множество епископов, восточные патриархи. Все ждут Никона. Переговариваются между собой:

– Как думаешь: вставать ли перед ним?

– Зачем вставать суду пред подсудимым?

– Пока еще он в патриаршем сане!

– Преступник он! Пусть ни один не встанет!

Входит патриарх Никон. Перед ним отрок – иподиакон (в белой одежде) несет патриарший крест. Первым встает царь. Весь зал, как один, встает. Патриарх разворачивается спиной к залу и читает молитву:

– О, Господи, Владыко, Царь!

Ты плоти всякой покровитель,

Все испытующий сердца

И тайн сокрытых обличитель.

Меня в сей час благослови

Сим, на отца восставшим чадам

Благовестить слова любви.

Патриарх разворачивается к собору. Кланяется царю, затем и всему собранию.

Царь:

– Великие вселенские святители

И правой веры мудрые ревнители!

Нас с патриархом честно рассудите

И к сведенью слова мои примите:

Обид к нему я личных не имею,

Чту, как отца, сего архиерея.

Сей пастырь истинный был, словно Моисей,

Что вёл народ наш к Богу неустанно.

Но только вдруг на горе Церкви всей

Он град Москву и свой престол оставил

На восемь лет!

Без пастыря страна

Была мятежникам и смуте отдана.

Патриарх Никон:

– Престол свой я, о, царь, не покидал,

Но от царева гнева удалился