Курсанты переглянулись, но запираться не стали:

– Поцелует тебя тин Хорвейг или нет?

– И долго ли ты вытерпишь, прежде чем ударить? – рассмеялся Всемил, который, как оказалось, не только отлично разбирался в «Теории потоков», но и музицировал.

Кира не сдержала мимолётной улыбки: «Знал бы ты, что у меня на уме… Кто-то сегодня бы крупно проигрался...»

– С чего, вообще, решили спорить? Или больше нечем заняться?

– Кира, ублю… кхм… – парень, быстро оглядевшись по сторонам, исправился, – тин Хорвейга таким ещё никто не видел. Он напоминает бродячего пса, даже будто похудел. Мне… Нам всем кажется, он в тебя влюбился.

– Всем это? – Кира вопросительно наклонила голову.

– Большинству курсантов, – припечатал Всемил.

– Боюсь, ко мне у него интерес иного рода, – скептично хмыкнула Кира, стараясь не краснеть.

– А тебе-то он разве не нравится? – спросил тин Шорр. – А то мы никак не можем определиться, – курсант так красноречиво наморщил лоб и почесал в затылке.

Глядя на него Кира даже прыснула, на миг забыв о бушующей в душе метели, и неопределённо покачала головой, подумав: «Вот и я не могу…» Но ответила иное:

– Какое это имеет значение? Всеми нами движет сила.

– Не думаю, что ты права, – Всемил, скептично поджал губы, остальные согласно закивали. – Никакая сила не заставила бы Паситу так изводиться из-за кого бы то ни было.

– А, знаете, что? – выдала охотница неожиданно даже для самой себя, мгновенно и окончательно приняв сумасбродное решение. – Не ждите. Пожалуй, я прогуляюсь до конюшен.

– В конюшни? Ночью?! Мы тебя проводим! – решимости курсантам было не занимать.

Кира чуть наклонила голову и криво усмехнулась, припомнив «Большую Охоту». Вслух говорить ничего не пришлось.

– Ну-да, ну-да. Куда уж нам… – немного обиженно протянули наперебой парни.

– Ребята, пустое. Мне просто нужно подумать. Да и, вообще, мы же в Ордене! Что здесь может случиться?

– Не опоздай. В полночь двери башни запрут, – напомнил Всемил, и, пожелав доброй ночи, курсанты направились восвояси.

«И снова как в сказке, я должна успеть до полуночи, иначе платье принцессы превратится в охотничий наряд… Вот только вернусь ли?» – от этой стыдной мысли краска бросилась к щекам, но, боясь передумать, Кира пошла быстрее, а затем и вовсе сорвалась на бег, как только решила, что парни её не видят.

Снег полностью укрыл каменные плиты, стало светлее и холоднее. Отчётливые поначалу следы, уже почти замело. На развилке, охотница свернула вовсе не к конюшням, а на маленькую улочку, образованную несколькими рядами аккуратных домиков – здесь жили в основном Хранители Знаний со своими семьями, но и некоторые Защитники постарше, из тех, кто обитал в Ордене.

Она почти успела, издалека увидев, как Пасита отворил дверь второго по счету дома и вошёл. Кира на миг ошалела, едва не оглохнув от собственного безрассудства. Даже остановилась в нерешительности: «Да что он мне сделает, в конце-то концов? Разве что опять поцелует? – от этой мысли внутри предательски-радостно трепыхнулось. – Но вот ответит ли на прямой вопрос? Будет ли честен? Знает ли ответ на самом деле?»

«А, может, и правда, не только в силе дело?» – курсанты своей уверенностью внушили ей некоторую надежду.

Размышляя, Кира не заметила, как оказалась перед той же самой дверью. Даже подняла руку, чтобы постучаться. Сердце забухало в груди, так и норовя выпрыгнуть наружу. Во рту стало сухо-сухо, будто язык превратился в деревяшку: «Я так не переживала, даже когда на кабана самовольно сходила… И даже потом, когда об этом узнал Каррон...»

И все же рука так и не коснулась двери. В окне рядом что-то блеснуло, и, воровато оглянувшись по сторонам, охотница осторожно приникла к стеклу. Через щелку между неплотно задёрнутыми занавесками хорошо было видно склонившуюся перед Защитником женскую фигурку. Рука Паситы по-хозяйски легла девке на голову, направляя, и Кира, отшатнувшись, развернулась и понеслась обратно.