– Прошу, – преподнесла она измельченное блюдо ошеломленному молодчику.

– Сен-са-ция, - оглушил зрителей негромким объявлением ежик. Этот номер не показывался в театре после его неудачной премьеры. По залу раскинулись сверху донизу пылающие кольца, в которые супруги неустрашимо понеслись. Они брали их одно за другим, зрители даже не успевали ахать. Но с каждым взятым следующее неумолимо уменьшалось… наконец гимнасты дошли до последнего, малюсенького колечка, пылающего наравне с третьим ярусом.

– Не надо!

Элла обернулась и подмигнула испуганному жеребцу. А затем они с Денисом продолжили номер. Не останавливаться же гимнастам на самом рискованном, интригующем моменте.

За ненадобностью огонь пропал. А десятки ламп зажглись, осветив невредимых супругов на потухшем колечке.

– Браво!!!

– Великолепно!!!

– Настоящая сенсация!!!

В способностях артистов Феодор не сомневался, хотя и переживал наравне с залом. Пока публика восторженно рукоплескала сенсации, он вышел в пустой вестибюль. Радуясь любопытству устремившихся в зал посмотреть на сенсацию служителей театра, беспрепятственно проник в гримерку артистки.

Под столиком лежала метелка для сметания пыли, когда дракон ее проглатывал, их частички смешно щекотали ему нёбо.

Перед общими поклонами Элла, негромко мурлыча себе под нос веселую песенку без слов, забежала в гримерку глотнуть лимонной водички. И обомлела: с коралловой рамы зеркала свисала подернутая инеем ветвь в зеленоватых камушках.

Так уж изначально повелось, что в Царстве не росли цветы, а волю природы тут почитали. Поэтому нетрудно представить, как обрадовалась веточке зеленоглазая Элла.

– Приди ты позже, эти обжоры слопали бы и твою порцию!

– Я передавал детишек родителям. Из-за выпавшего снега проказники заигрались до темноты. Всем здравствовать! – поздоровался Феодор со всеми собравшимися.

– И тебе не хворать!

– Здравствуйте, дядя дракон!

– А наши девочки по темноте не гуляют, снег – это все-таки не солнце. Лапы прочь от котелка Феодора! – возмутилась Лия Михиным поползновением на отложенную дракону пищу.

– Я проверял, не остыло ли!

– Ага, и разогреть желудком! – прыснул Тарас.

– А папа так умеет? – простодушно удивились девочки.

– Тарас, твои шуточки меня…

– Миха, не при девочках! – остановила его Лия. – Видишь, Феодор, как мне без тебя с ними сложно.

– Ты отлично справляешься. О! – оглядывая привычную обстановку, дракон заметил кое-что новое: – Что за краски?

С Праздника гостиная пополнилась новыми портретами: девочки на санках, родители у огонника.

– Эти краски – изобретение юного, но многообещающего художника. Наши портреты войдут в его выставку, – с гордостью поведал дракону Миха.

– Пейзаж зимний, а краски как летние, – отметил Феодор.

– Такое художественное видение. И ни в какие выставки портреты не войдут, они только наши. Девочки, вы поели?

– Поели, мамочка! – ответили хором два детских голоса.

– Вы мои умницы! Идите в спальню, я подойду.

Прежде чем уйти, девочки кратко посовещались, и старшая Кайса деловито обратилась к усевшемуся за щедро заставленный котелками стол дракону:

– Дядя Феодор, а вам снятся сновидения?

Он помедлил:

– Мы с ними не в ладах.

– Ой, не повезло. Зато вы выдыхаете огонь! – подбодрила дракона младшая Грета.

– А ну живо в кроватки! – шуганула девочек мать. И пояснила Феодору: – Они у нас увлекаются этим новомодным учением о снах.

– Лия, не потакай ты им в этой глупости, – недовольно оторвался от еды Миха. – Выдумали тоже: сновидения – это ваше подсознание. Чушь!

– Феодор, не помнишь, кто в детстве боялся, что ты его съешь? – фыркнул Тарас, а Миха сконфуженно засопел. Феодор даже не улыбнулся.