– Я думал, у тебя его вовсе нет, но вижу, что ошибался. Оно у тебя горячее и живее, чем у меня и у всех нас.

Эйден не удостоил его ни взглядом, ни жестом, ни словом. Норд понял, что задел что-то глубокое и очень болезненное. Он оказался прав – среди черной души есть проблеск чего-то доброго и человечного. Пазл в его голове потихоньку собирался, картинка становилась яснее.

– Поэтому ты носишь перчатки. Все еще боишься уничтожить то немногое, что у тебя осталось.

– Самый умный? Сейчас сброшу тебя вниз.

– Ты бы предпочел сожжение.

Эйден издал сдавленный смех, а Норд, наблюдая за его ямочками на щеках, как у матери, подхватил его. Сейчас перед ним сидел не демон и злобный убийца, а человек с раной на сердце, наделенный великой силой, дарованной самим солнцем, в далеком прошлом мальчишка, который не справился с этой силой.

– Перед смертью отец сказал найти феникса и убить его. Но ты не то, что мне рассказывали всю жизнь.

– Когда ты успел это понять?

– Иногда достаточно и одного разговора, – Норд заглянул Эйдену в глаза в надежде отыскать еще что-то помимо готовности съязвить после его слов. В них блеснули искорки, уже хорошо, что не холодная пустота. – Я не хочу тебя убивать.

– Как благородно с вашей стороны, мистер Норд, – Эйден взглянул на западную сторону. – Тебе пора, думаю, тебя заждались.

В комнату, где проснулся Норд, постучали.

– Войди, – откликнулся Эйден.

Дверь открылась, и зашел Освальд, держа в руках пару черных ботинок на толстой подошве, какие носил и Эйден и все жители восточной части.

– Ты?! – советник чуть не выронил ботинки, увидев Норда. – Ты должен быть мертв, гнить в земле или разлететься пеплом.

– Освальд! – рыкнул Эйден, забрал обувь у него из рук и обратился к Норду. – Надевай.

– Зачем? Не надо.

– Ноги обожжешь.

Но Норд только отмахнулся и направился к выходу.

– Баран.

Стоило Норду выйти из особняка и ступить на черствую землю, как она сразу обожгла стопы даже сквозь сапоги. Парень решил проигнорировать это неприятное ощущение и сделал еще пару шагов, но земля казалась чересчур горячей, почти раскаленной. До западной части еще далеко, если он продолжит идти, то точно останется со страшными ожогами на ногах. Норд нехотя обернулся. Эйден стоял, облокотившись о дверной косяк, скрестив руки, и наслаждался тем, как тот осознает свою неправоту.

После того как он все-таки переодел ботинки, они, вместе с королевским советником и главнокомандующим, направились через город к западной части. Норд разглядывал высокие столбы-факелы, на концах которых и днем и ночью горел огонь и людей Огня, развлекающихся прыжками через костер, другие поддерживали соревнующихся прыгунов, громко крича и аплодируя, где-то играли музыкальные инструменты и даже доносились отрывки песен. «Странные», – подумал Норд. – «Идет война, появился Черный Туман, а они беззаботно веселятся, как будто ничего не происходит».

Заметив Эйдена, все проявляли безграничное уважение, кланялись со словами «Ваше Величество», а Норда провожали шокированными с отвращением взглядами и перешептыванием. Чтобы не видеть их испуганных и злых лиц парень переключил внимание на трещинки в засушенной земле.

– У вас всегда так сухо? Дожди идут хоть иногда?

– Нет. Вода вредна для людей Огня, – ответил Эйден.

– Правда? Чем?

– Практически лишает силы. Если намокнуть, то можно только угольками бросаться.

– Но тебе-то это не грозит? – Норд словно намекнул на необычность силы короля.

– Мне – нет. И перестань трепаться об этом.

В толпе послышался шорох, прокатилась волна приглушенных разговоров и выкрикиваний. И Норд краем глаза заметил летящий к нему огненный шар. Он становился все ближе и больше, язычки пламени разлетались в разные стороны. Норд слишком поздно увидел его и также поздно начал реагировать, рука к мечу, по сравнению с полетом шара, двигалась слишком медленно.