На перекрёстке Комарова и Центральной мы встретили грязную старуху с пустым ведром, лет за девяносто. Её замызганная ситцевая юбка волочилась по мокрой дороге. Старуха и Проповедница сердечно здороваются:

–Как дела?

–Да какая тут жизнь: ни воды, ничего. А вы всё ходите? – кивнула она на меня.

–Ну да, ну да.

Проповедница спаривала слова, как заевшая пластинка. Я вспомнила паука из мультфильма, затягивающего в сеть бабочку. На это намекнула даже эта встреченная старуха.

В семнадцать лет, конечно, хочется красоты и эстетики. Старость, немощь, болезни пугают. А потом привыкаешь.

–Мама будет изучать? – строго спросила Проповедница.

–Ей некогда.

–А отец?

–Он не будет. Мне он очень нравится тем, что не строит из себя настоящего христианина…

Это не было камушком в огород Проповедницы, – я имела в виду свою подругу Лизу Лаличеву. Мы как раз проходили под её окнами. В этом году она не поступала в Первый медицинский институт, и тоже сидела дома.

…Проповедница звонит на четвёртом этаже кооперативного дома, – ей никто не открывает. Я в ужасе думаю, что мы пришли ещё к какой-нибудь жуткой старухе.

–Дайте, пожалуйста, пройти, – устало попросила женщина лет сорока. Площадки здесь были ужасно маленькими.

Проповедница спустилась и позвонила на первом. Ого, да тут их целая банда!

–На улице изучать, там намокнет же всё, – извиняющее бормочет она. – Можно было бы у меня, сама-то я из Фрязино, живу там одна, но у меня же проезд бесплатный!

Из приоткрывшейся двери на неё набросились старческим голосом; я в ужасе спряталась на лестнице.

–Здравствуйте, скажите, пожалуйста, а Таня здесь живёт? – вызывающе кротко спросила Проповедница.

–Нет здесь никаких Тань!

–Но, может быть, вы про неё знаете? Она недавно родила.

Проповедница омерзительно льстит, подобострастничает, старается быть угодливой. Ей удаётся выяснить, что искомая Таня живёт этажом выше.

–Спасибо вам большое, извините нас, пожалуйста, простите нас, пожалуйста, – прощается она каким-то тошнотворно сладким голосом.

Но и на втором этаже нам никто не открывает. Все на святом деле проповеди, что ли?

–Что ж, есть тут ещё один дом, – горестно вздыхает Проповедница. – Так у тебя своя Библия есть или нет? – уже прокурорским тоном спрашивает она.

–У меня есть Новый Завет.

–Значит, есть Евангелие… А Библия?

–Есть «Библейские сказания». В прозе.

–Нет! – заорала Проповедница. – Это – не то! Так значит, своей Библии у тебя нет!

У всех моих одноклассников она стояла в шкафу, а мы почему-то не купили. Зато Новых Заветов полно.

–Ну и какой же у тебя ко мне вопрос? – надменно осведомляется Проповедница.

Я уже как под гипнозом, не хочу говорить, а докладываю:

–На обложке журнала было написано: «Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим».

И рассказала, как хотела свернуть направо, а свернула налево.

–Вот видишь, как Иегова-бог встретил нас, – хмыкнула Проповедница.

А потом я спросила, что делать с котятами, которых подбрасывают в наш подъезд. Она всё выслушала, кивая и поддакивая, и разразилась тирадой:

–Ой, да мне и самой всех жалко, когда собачка потеряется, допустим, но что тут поделаешь? Я – прохожу мимо! Но Иегова никого не оставит! Это будет, это ещё только будет, – ни мороза, ни ветра! Снег? Ну, если только где-то высоко в горах! Как в наших книгах, сейчас увидишь! А они все будут жить рядом с нами, и питаться только травой! Сейчас и люди многие не в домах живут! А делать, ну что ты, Алла, будешь делать? Не по квартирам же ходить предлагать? Тогда ведь о тебе и подумают не то, ведь правильно? А будешь домой всех таскать, тогда ведь у них будут появляться и внутренние котята. Тогда ведь тебе даже родители на это укажут, ведь правильно?