Что же мне делать? На поверхность я вынырнуть не могла, слишком сильно меня тянуло вниз. К тому же кружилась голова, и я слышала только рёв волн, доносившийся будто издалека. Если мне не удастся как можно скорее вздохнуть…

Кто-то схватил меня за пояс и плечи и рывком поднял вверх.

Я закашлялась, пытаясь избавиться от пыли, набившейся в рот и нос, и в то же время жадно хватала воздух, снова кашляла и судорожно всхлипывала. Никогда ещё «просто дышать» не казалось мне таким приятным занятием. Воздух был свежим и прохладным на вкус. Вкусным.

Пыль струйками сочилась с моих волос и стекала по щекам. Я вытерла глаза.

– Ну как, жива? – спросил Леандр.

Одной ногой он стоял в своей гоночной лодке, а другой – в нашей. Руками он держал меня за левую руку и плечо, а справа мне в локоть вцепилась тётя Бланш.

Я кивнула, не сводя глаз с потока. Но странная тень больше не появлялась.

– Что это было? – хрипло пробормотала я, потому что в горле ещё скреблись пыльные хлопья.

– Повезло тебе, к гадалке не ходи, – сказала Пиппа где-то позади меня. Её голос звучал устало и немного растерянно.

– Нет, я имею в виду – что было там, в потоке? Кто ударил в бок нашу лодку? Что это было?

– Ударил? – эхом отозвался Леандр. Теперь и он внимательно рассматривал волны.

– Да, большая рыба или что-то в этом роде.

– Но ничто и никто не живёт в Реке времени, – пояснила Пиппа.

Леандр же задумчиво стряхнул кончиками пальцев пыль с моего плеча и отпустил мою руку.

– Тебе, наверное, показалось, – сказал он.

– Полагаю, ты слишком сильно наклонилась, глядя в волны, и потеряла равновесие, юная леди, – предположила тётя Бланш. – Впредь будь осторожнее, хорошо? Река времени бывает опасной. Это не прогулка по тихой маленькой речке, мне казалось, ты это понимаешь. Здесь встречаются пороги и мели. Иногда они возникают как бы из ниоткуда.

– Но… – Я потрогала щёку, кончики пальцев скользнули по царапине на коже. Крови нет, значит, не очень глубокая. Вероятно, не стоило о ней и упоминать. Но царапина была, и я не могла избавиться от ощущения, что получила её не столкнувшись с пыльным порогом. Или я не права? – Мне показалось, что там была тень, – пробормотала я. – Мне показалось, что я что-то заметила.

– Лучше посмотри вон туда, тебе понравится, – вмешался дядя Жак, который развернул третью лодку так, чтобы тётя Бланш могла забраться обратно. Он указал вперёд: – Мы почти у цели.

Я повернула голову и тут же снова закашлялась.

Впереди, довольно далеко, но с каждой минутой всё ближе, Река времени разделялась, налетая на огромную скалу, на вершине которой возвышалось нечто, невообразимое даже в самом жутком сне. Это было здание высотой с небоскрёб, разросшееся вширь, будто старинный особняк, обросший башенками и эркерами, – сказочный замок с колоннами и галереями или древний храм в белых клубах тумана, как будто над облаками в небесах, а не в волнах пыли, глубоко под фундаментом Рима.

Здание росло вверх из скалы и исчезало высоко под сводом пещеры, где между башнями тянулись лестницы и подвесные мосты. В оконных нишах и галереях мерцали бесчисленные огни, заливая волны серебристым блеском. Пристань переходила в широкую, освещённую факелами и уставленную бюстами лестницу, вдоль перил которой выстроились люди в тёмно-синей униформе.

– Позволь тебе представить: Бронзовая скала, неприступная крепость и дом Вневременны́х. Или коротко: Янтарный дворец, – торжественно объявил дядя Жак, а Пиппа бесцеремонно добавила:

– Некоторые у нас ещё называют его просто старым сараем.

Мраморные ступени были истоптаны. Ноги, поднимавшиеся и спускавшиеся по ним долгие годы, сточили края, оставив мягкие изгибы. Миновав шеренгу стражников, которые, к счастью, забрали наш багаж, мы поднялись по лестнице к двухстворчатой двери и, переступив порог, оказались в холле, где уже собралось довольно много народу. В его центре возвышались гигантские песочные часы из сверкающего стекла, но, хотя в верхней их половине скопилось множество сверкающего песка, в нижнюю ничего не просачивалось. Только одна песчинка висела в воздухе, как будто замороженная.