Или она не права?

Многое изменилось со времени учебы у мисс Хэддон. Майк стал другим, и весь мир – тоже.

А Дэвид такой милый. И красивый. Может быть, она оттолкнула его. Вероятно, он почувствовал, как она внутренне напряглась, услышав его признание. Но он же поцеловал ее на прощание. Однако она почти не ответила ему. Возможно, он этого не заметил.

Или заметил?

Он не пригласил ее на следующее свидание. Возможно, просто забыл. Она сама подумала об этом, лишь услышав вопрос Ди.

Зазвонил телефон. Она поспешила снять трубку и едва не опрокинула лампу.

– Привет, детка, – раздался приглушенный голос Майка.

– Привет, папа.

– Ди в ванной. Я решил, что нам есть о чем потолковать. Выпьем кофе в гостиной в девять утра?

– О’кей.

– И не грусти. Обещаю тебе – ты не будешь учить сосунков.

– О…

Она заставила себя рассмеяться.

– Я всегда рядом с тобой, ясно?

– Да.

– Спокойной ночи, детка.

– Спокойной ночи, папа.

Утром, когда она вошла в гостиную, Майк сидел на диване, пил кофе и читал «Таймс». Он молча налил кофе в чашку и протянул ее дочери.

– Сэди оставляет термос перед сном, – пояснил он. – Ди обычно спит до полудня, так что завтрак здесь не подают.

– Ты всегда встаешь так рано? – спросила она.

– Только со дня твоего возвращения.

Она села и отпила кофе.

– Майк, нам надо поговорить.

Он улыбнулся:

– А зачем, по-твоему, я здесь сижу?

Дженюари безотрывно смотрела на чашку.

– Майк, я…

– Ты не хочешь преподавать в «Маленьком лицее».

Она поглядела на отца:

– Ты знал об этом?

– Только со вчерашнего вечера. Я все уладил с Ди. Никакого «Маленького лицея». Что еще?

– Я не могу здесь жить.

Его глаза сузились.

– Почему?

Она встала и подошла к окну.

– Смотри, отсюда видна моя горка. Большой пудель сидит на ней и…

Он приблизился к дочери.

– Почему ты не можешь жить здесь?

Она попыталась улыбнуться:

– Возможно, потому, что не способна делить тебя с кем-то.

– Слушай, ты прекрасно знаешь, что мы полностью принадлежим друг другу.

– Нет. – Она покачала головой. – Из этого ничего не получится. Я не могу видеть, как… – Дженюари замолчала.

– Что ты не можешь видеть? – тихо спросил он.

– Как ты играешь в триктрак.

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Майк посмотрел на дочь и заставил себя улыбнуться:

– Это неплохая игра, правда. – Он взял ее за руки. – Слушай, Ди заново отделала для тебя спальню – новые обои, специальные вешалки в шкафу, все прочее. Думаю, она обидится, если ты даже не предпримешь попытку. В начале ноября мы улетим в Палм-Бич. Шесть недель вся квартира будет в твоем распоряжении. Хотя бы попытайся. Если потом захочешь уехать – о’кей. Договорились?

Она улыбнулась через силу:

– Хорошо, Майк.

Он налил себе еще кофе.

– Как тебе Дэвид?

– Он очень плаксивый молодой человек.

Она заметила растерянность на его лице.

– Ты же хотел, чтобы он мне понравился, верно?

– Конечно. Наверно, я такой же, как все отцы. Знаю, что однажды ты влюбишься, – я хочу, чтобы это произошло, – но, услышав об этом, наверно, ужасно расстроюсь. – Он засмеялся. – Не обращай на меня внимания. Я всегда по утрам болтаю глупости. Какие у тебя планы? Хочешь встретиться со мной за ланчем?

– С удовольствием, но только не сегодня. Мне надо кое-что купить из одежды. Дэвид порекомендовал мне магазины на Третьей авеню. Я иду туда. А в три часа у меня свидание с Линдой Риггз.

– Кто такая Линда Риггз?

– Она училась в школе мисс Хэддон – мы все считали ее будущей звездой. Все, кроме тебя. Сейчас она главный редактор журнала «Блеск».

– О’кей. Значит, тебе есть чем занять день. Ди пригласила гостей на коктейль к семи часам, потом мы идем в «Двадцать один». Хочешь составить нам компанию? Или у тебя свидание с Дэвидом?