– Ты не мог бы чего-нибудь принести из дома? Если тебе не трудно. Может быть, хлеба… – вежливо напомнила о себе девочка.

– Ты… Я догадался! Ты – с другой планеты! – выпалил Витек.

– Ты так думаешь? Нет. Я, наверное, с этой планеты. Но с другой… нет, точно, – нет.

Мысли в голове Витька гонялись друг за другом, как щенки, играющие в дворовой пыли. В конце концов, ему удалось поймать одну, самую обыкновенную:

«Она же есть хочет! Надо ее сначала чем-нибудь покормить, а потом уж дальше расспрашивать. Но как? Позвать домой? Но что скажет мама, если он в девять часов вечера приведет с улицы эту странную девочку? А потом? Ей же, судя по всему, некуда идти…

Знаешь, мама, я тут девочку на лестнице нашел. Пусть она пока у нас поживет… Бред!»

– Подожди здесь, – принял решение Витек. – Я сейчас попробую стырить чего-нибудь пожрать и принесу тебе. Подождешь?

– Конечно, подожду, – согласилась девочка и рассудительно добавила. – Куда ж мне деваться-то?

– Ну как, отдал Боре тетрадку? – спросила мама, поднимая глаза от книги, которую читала.

– Да, да, – ответил Витек, стоя к ней спиной и аккуратно выкладывая в секретер эту самую тетрадь, взятую на улицу для конспирации.

– А чего не раздеваешься?… Витя! Почему ты пошел в кухню в грязных сапогах?! Сколько раз я тебе говорила…

– Я, мам, это… – растерянно забормотал Витек, заглядывая в холодильник и чувствуя, что его затея с треском проваливается. – Я проголодался очень… То есть кота хотел покормить… Котика… Там на лестнице. Жалко его…

Мама вошла на кухню вслед за сыном и остановилась возле стиральной машины, положив на нее раскрытую книгу обложкой вверх (так именно, как Витьку запрещали). На мамином лице застывал вечерний крем и неподдельное удивление – Витек никогда не любил животных и не кормил бродячих котов.

– Все пропало! – подумал Витек и поежился при мысли о голодной девочке в холодном подъезде.

Однако на мамином лице неожиданно появилась педагогическая мысль, и к Витьку вновь вернулась покинувшая его надежда. Он знал, что когда маму посещают педагогические мысли, возможно все. Ему могут простить двойки по русскому и истории, купить абонемент в Филармонию на скучнейшие концерты, запретить видеться с лучшим другом, или позволить одному поехать через весь город на день рождения к дачному приятелю. Все зависело от направления мысли и той психологической книги, которую мама, серьезно занимающаяся воспитанием сына, прочитала последней. Витек искоса взглянул на книгу, лежащую на стиральной машине. На обложке длинноволосый красавец с резиновыми мускулами страстно обнимал пластмассовую блондинку, укутанную волосами и еще чем-то прозрачным. Витек вздохнул и стал ждать развития событий.

– Ну что ж, – сказала мама. – Я рада, что хоть чьи-то чувства стали тебя волновать. Пусть даже это не родители, и не близкие люди, а всего лишь бродячий кот. Надо же с чего-то начинать… Возьми в морозилке обрезки от печенки. Кот будет в восторге. Только не трогай его руками – у него вполне может быть лишай.

«Но я же не могу кормить эту девчонку мороженым мясом! – подумал Витек, доставая из морозилки маленький заиндевевший мешочек. – И отказаться не могу, потому что мама сразу же что-нибудь заподозрит. Почему бы ей не уйти отсюда?»

– Спасибо, мама, – елейным голосом сказал Витек. – Коту наверняка понравится… Там, кажется, твой сериал уже начался…

– Витя! – подозрения отчетливо нарисовались на мамином лице поверх крема и педагогической мысли. – У тебя все в порядке? Что-то ты сегодня чересчур… заботливый…

– Нет, нет, все в порядке! – быстро ответил Витек и решительно открыл хлебницу. – Я вот еще кусочек хлеба возьму. Мне кажется, он его любит.