– Задание не сложное… – на сей раз заговорил уже Соколов. – …Необходимо дождаться, когда на «Омичке» будет свой санитарный день. После чего, тебе следует проникнуть в цех и вколоть в один из шлангов вот это.

Сашка протянул мне небольшую коробочку с тремя одноразовыми шприцами, заправленными некой тёмно-коричневой жидкостью.

– Что в шприцах? – поинтересовался я.

– То, о чём я ранее тебе и говорил. Разбавленный мазут… – ответил Николай Иванович.

– Почему их три?

– На всякий случай. Мало ли… Потеряешь, испортишь. Сделаешь всё правильно, и я в долгу не останусь. Денег хватит на пару лет безбедной и беззаботной жизни. Если ж ты откажешься, я сам сдам тебя Баху…

После посещения пищевого комбината «Амурский», следующие две недели я ходил словно в воду опущенный. Мне наконец-то указали моё истинное место, роль «шестёрки», обязанной исполнять любую прихоть барина. А ведь я, признаться, считал себя едва ли не героем в глазах руководства «Амурского»; что-то вроде последней надеждой в борьбе с более сильным конкурентом, которым я непременно считал Баха. На деле ж оказалось, что дела обстоят совершенно иначе. С момента визита на «Амурский» изменилось и моё отношение к жизни, отныне она казалась мне весёлой и бесшабашной, которой я наслаждался прежде.

От меня уже не требовали собирать информацию в пользу «Амурского», я просто нёс службу обычного вахтёра. И фактически непрерывно думал о выданном мне поручении.

Честно сказать, мне вовсе не хотел уходить с предприятия, к которому я успел привыкнуть, прикипеть всей душой, со многими из сотрудников фабрики успел основательно сдружиться.

Мне вовсе не хотелось им напакостить, тем более, в столь жестокой форме. За три прошедших месяца, эти люди стали мне намного ближе. Шиловский так и вовсе превратился, чуть ли не в давнего приятеля. Во время моего дежурства, он частенько зависал у меня на проходной, болтал о каких-то пустяках, интересовался всё ли у меня в порядке, чем живу, чем интересуюсь.

С другой стороны, нанимали меня совершенно иные люди. В конце концов, они платили мне деньги, обеспечивали мою безопасность. Именно им, своим незримым покровителям, в первую очередь, я и был многим обязан.

Ко всему прочему, меня непрерывно терзала мысль о том, что в тех шприцах мог быть и вовсе не мазут. Вдруг под видом «нефтянки», в шприцы закачали некий яд, который мог запросто унести жизни сотен, а то и тысяч моих земляков. Ведь как мне показалось, директор пищекомбината «Амурский» был способен на всё, в том числе и на самые кардинальные меры. Типичный капиталист, ради прибыли готовый идти по головам. По трупам. Преследуя свой корыстный интерес, Николай Иванович мог в лёгкую сдать меня, тому же Баху… Как, собственно, мне однажды и было обещано.

Пожалуй, с экономисткой я действительно, несколько погорячился. Именно с её мнимого разоблачения всё и началось. Я неоднократно ловил за собой слежку. По этой самой причине мне и пришлось полностью исключить любые контакты, как с Ириной, так и Соколовым.

Если слежка за мной была организована по приказу Борисенко, то и не хрен ей было знать о моих друзьях, истинных работодателях и любовницах. То есть, о том, из чего, собственно, и состояла моя личная жизнь. На какое-то время мне пришлось создать вокруг себя полный вакуум, в котором я и мариновался в собственном соку, доводя свои страхи и сомнения до невероятных гипербол, а психику едва ли не до полного помешательства. На протяжении двух недель, по сути, я размышлял лишь над одним единственным вопросом: как мне поступить?

Тем временем, коробочка с тремя шприцами так и продолжала томиться в моём кармане, ожидая своего рокового часа. И этот самый час должен был наступить уже завтра.