Вино за столом было отменное. А чача прозрачна и чиста, как горная водичка. Посмотрев на большой графин вина, я вспомнил о том, как в первый раз в жизни попробовал его. Если мне не изменяет память, впервые я узнал вкус вина, когда мне было 20 лет. Это был субботний вечер, когда в кругу моих студенческих друзей мне налили бокал красного домашнего вина, и я попробовал его. Если бы я не испытал никакого ощущения, вряд ли бы помнил об этом. Но мне понравилось – это я четко помню. С этого времени вино вошло в мою жизнь. Ты постепенно начинаешь различать вина по аромату, по вкусу, по цвету, начинаешь понимать, с какой едой сочетается или не сочетается то или иное вино, словом, становишься почти знатоком.

Вы можете спросить, не вредит ли вино моему здоровью, и на это я могу ответить двумя цитатами. Одна принадлежит великому ученому Луи Пастеру, который в 1873 году в своем труде «Винные исследования» написал так: «Вполне можно рассматривать вино как самый здоровый и самый гигиенический из всех напитков».

И вторая цитата от Томаса Джефферсона, автора Декларации независимости и третьего президента США, который написал: «Я считаю величайшей ошибкой рассматривать высокий налог на вино как налог на роскошь. Напротив, это налог на здоровье наших граждан».

Можно привести множество таких высказываний. Для многих народов, например, грузин, французов, вино – это не просто напиток. Это предмет любви, гордости и радости. И это гарант здоровья. Так говорят они с гордостью и любовью…

Да, вечер был веселый, подумал я и улыбнулся, сидя в «Мачахела». Уже было пять часов, надо встать и немного пройтись по проспекту Руставели, решил я. В такую теплую осеннюю погоду хотелось просто прогуляться. Взбодриться немного, к вечеру надо быть готовым. Заплатив за еду и попрощавшись с официантом, я вышел и пошел прямиком на Руставели, через улицу Лисилидзе.

Возле синагоги стояло несколько людей, и я подумал, что сегодня у них какой-то праздник. Один знакомый мне горский еврей, выходивший с синагоги, помахал мне рукой, я махнул ему в ответ и, улыбнувшись, пошел дальше.

Я улыбался, идя по узким улицам города. Меня влекло не к закату, не к нагретым от лучей солнца подножьям гор, а к своим воспоминаниям. Я уже привык к ним, описывая свою жизнь на бумаге, и знаю теперь, что, только мысленно пережив жизнь заново, пропустив через себя горечь воспоминаний о печалях и страданиях, – только тогда ты сможешь примириться с прошлым. Потому и стремлюсь к воспоминаниям, подобно алхимикам, что порой ценою жизни платили за поиски рецепта превращения свинца в золото. Как правитель готов отдать часть своей власти ради эликсира бессмертия, так и я готов потратить годы в поисках крупицы истины.

Пройдя дальше, я обратил внимание на толпы верующих, входящих в церковь. Грузины очень набожный народ, и часто, путешествуя по Грузии, я замечал на самых высоких холмах кресты.

Прочитав книги об истории Грузии и влиянии на грузин католикосов, я много думал о Илие II – Католикосе-Патриархе всея Грузии. О величии этого человека и высокой степени доверия к нему грузин. Только вера и доверие к Илие II держит народ Грузии в спокойствии. Он пастырь людям своим, но, если не идут они по слову его искать спасения, не идёт и он, но остаётся с ними, чтобы разделить судьбу их, как это было 9 апреля 1989 года во время тбилисских событий.

– Уйдите с улиц, – сказал он тогда, выйдя к ним, – уйдите, ибо сейчас пойдут те, кто намерен доказать свою волю над вами, и станут они губить вас, я знаю; укройтесь в храме Божьем Кашвети и за оградой его, спасите ваши жизни, они нужны будут в долгой дороге нашей.