***

Стоя у лифта, Дина спросила:

– Зайдешь?

– Нет. Чем быстрее ты забудешь обо всем, что там было, тем лучше. Я мент. Ты супермодель, – Купер улыбнулся, и Дина поняла, что он снова шутит. Перед ней снова был прежний Купер. Раз он так решил, она не станет навязываться. Дина посмотрела ему в глаза, улыбнулась в ответ:

– Забудешь тут, Тарзан, вышел из кустов в чем мама родила и всех победил.

Оба засмеялись. Купер привлек Дину к себе и поцеловал. Она ответила, нисколько не сомневаясь в своих чувствах – этот человек ей дорог, но она никогда не унизится перед ним – если хочет уйти, пусть идет вместе со своими отмазками про мента.

– Береги себя. Постарайся избегать дурных кампаний. Зачем тебе все это? Стала бы учительницей…

– Я хотела быть геологом. Но, видно, не судьба.

***

– Дина! Почему раньше времени? Тебе там не понравилось? – родители не ожидали увидеть дочь, которая открыла двери своим ключом и слышала, как они собирались звонок Ройзману.

Оба выглядели взволнованными, но явно не ее возвращением. Кровь молоточками стучала в висках – Дина сбросила кроссовки и, стараясь не потерять самообладание, спросила:

– Зачем вам понадобился Ройзман? Что-то случилось? Не делайте вид, что ничего не произошло, я вас вижу насквозь – рассказывайте или я обращусь в полицию.

– Мы сами хотим туда пойти. Вот, – отец протянул Дине конверт. – Это было в нашем почтовом ящике.

– Мы же туда не заглядываем неделями! – воскликнула Дина.

– Да, но край торчал снаружи, специально так положили, я сфотографировал.

Дина поняла, если отец это сделал, значит его что-то насторожило или даже напугало. Выходит, что охотились не только за ней. От мысли, что родители могли пострадать, Дина едва не задохнулась.

– «Ройзман убит! Меня хотели выкрасть! Теперь они!»

В конверте был листок с текстом:

«Или ваша дочка сама придет к нам или мы уговорим ее с вашей помощью. Ройзману привет».

Дина сложила листок и убрала его в конверт. Ей очень не хватало Купера. К нему можно было прижаться и знать, что ты в безопасности. Она вспомнила, как он уходил вниз по лестнице, не на лифте. Она прислушивалась к его торопливым шагам и старалась заглушить в душе горечь и обиду за то, что он так с ней поступил.

– «Как так? – спрашивала она себя. – Ожидала, что он станет твоим телохранителем? Кино насмотрелась? В жизни все прозаичнее. Выполнил задание и до свидания. Привыкай, Дина, внимание мужчин чревато последствиями».

Сообщать родителям о том, что Ройзман убит, она не решилась. Договорились, что обратятся в Следственный Комитет, напишут заявление. В тот день отец звонил Ройзману несколько раз. Номер был вне доступа. Потом Дина услышала:

– Валерий Аркадьевич, – это был голос отца.

– «Неужели дозвонился? – она замерла, стараясь не пропустить ни слова. – Купер обманул? Что за идиотские шуточки, сказать, что человека убили! Он ненормальный!»

–… Ах, извините…, нет, он помог нам в одном деле, мы договорились созвониться, если нам что-то еще понадобится… Да, есть проблема. Но, мы бы хотели обсудить это с ним… Что?… Да… Да, я понял. Пишу адрес…

Отец вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Нам надо поговорить. Маму не будем пока беспокоить, пусть хоть один день проведет спокойно.

– Где она?

– На кухне. Накрывает на стол.

– С кем ты говорил? Ты же звонил Ройзману.

– Да. Но ответил другой человек. Представился следователем прокуратуры. Сказал, что Ройзман тяжело болен, находится в больнице и нас просят зайти завтра же в следственное управление. Хотят поговорить.

Дина выслушала отца. Решение пришло само.

– Папа, я должна тебе кое-что сказать. Валерий Аркадьевич не в больнице…