– Гейл… – Он уткнулся головой ей в плечо, и девушка не могла видеть его лица. Голос Поля звучал приглушенно.

– Ммм?

– Не ходи туда.

Абигейл захотелось плакать. Как только Поль это сказал, она сразу же поняла, что это была очередная проверка – последняя. И Абигейл знала, Поль хочет, чтобы она ее не прошла. Он искренне верит: проход сквозь Гинунгагап убьет ее и Абигейл, которая появится из черной дыры пауков, будет уже другой.

По морщинкам на его лбу девушка догадалась: глаза Поля закрыты. Он знал, что она ответит. И ему некуда было спрятаться от этого знания. Абигейл стало ясно, что это самое явное проявление эмоций, на которое способен Поль. Она представила, как презирает себя этот человек за использование своих истинных чувств в качестве приманки, чтобы проверить ее еще раз, и как он не может даже притвориться перед самим собой, что могут быть обстоятельства, при которых он бы ее так не проверял. «Вот что, должно быть, чувствуешь, когда думаешь как он: постоянно докапываешься до самого последнего подтекста – словно все время расчесываешь язву».

– Ох, Поль.

Он отвернулся.

– Иногда мне хочется, – Поль поднял сжатые в кулаки руки к глазам, – отключить свой мозг. Хоть на какие-нибудь десять долбаных минут.

Абигейл прижалась к нему и обняла.

– Молчи, – шепнула она.

Челнок взлетел с «Клото» и стал быстро уменьшаться. Вскоре он исчез вовсе. Мамочка была еле заметной светящейся точкой, затерявшейся среди звезд. Абигейл поежилась, сняла с рук повязки и бросила их в мешок. Потом потянулась к набедренной повязке, поколебалась. «Черт с ним. Здесь нет ничего такого, чего бы они не видели раньше». Теперь она стояла полностью обнаженная, и ее ноги покрылись гусиной кожей. Немного смущаясь оттого, что на нее смотрит множество людей, Абигейл подплыла к раковине и забралась в нее.

– Поехали, – сказала она.

Металлический панцирь герметично закрылся, и Абигейл оказалась в кромешной тьме. Она парила в позе лотоса. Несильное магнитное поле сковало ее, и начали действовать установки гипноза. Пульс и дыхание замедлились. Затем она почувствовала, что погружается в стазис.

Абигейл весила пятьдесят килограммов. После удаления воды она превратится в органическую цепь длиной в двести семьдесят пять миллионов километров. При скорости света на это уйдет пятнадцать минут и семнадцать секунд, при реальной скорости передачи – чуть дольше. Когда пауки начнут ткать Абигейл из органической цепи, она все еще будет сидеть в «Клото». Может быть, Треск свел с ума быстрый переход. Поль сомневался в этом, но он всегда учитывал все возможности. Чтобы защитить психику, гипнотизеры вложили в сознание Абигейл фантазию, которая во время полета должна была сделать ее невосприимчивой к внешней реальности.

Абигейл была орлом. Она распростерла огромные крылья и парила в открытом космосе. Кожа ее была красной и грубой, а грудь совершенно твердой. Бедра были покрыты перьями, а из коленей торчали шипы.

Абигейл парила в потоке уходящего в Гинунгагап солнечного ветра. Вакуум воспринимался как абсолютная свобода. Из ее горла вырвался ликующий хищный клекот. Ничто не сдерживало Абигейл, она была навеки свободна. Под ней был Гинунгагап – видимая лишь благодаря красному свечению окружавших ее газов, манящая к себе пропасть. Это был зародыш безумия, странная безликая сила, стремящаяся поглотить Абигейл и раздавить ее в своей утробе. И прожорливость этого чудовища была бесконечна.

Абигейл летела легко, свободно, не прилагая усилий. Затем, сложив крылья, она спикировала в Гинунгагап.

Ее обжег дождь рентгеновских лучей, излучение диска аккреции. Лучи были подобны брызгам расплавленного металла, пронизывающим привидение. С громким победным криком Абигейл бросилась в атаку, оставляя за собой искрящийся след.