Я блефовала. В том, что часть посланий были адресованы ему, у меня не было никакой уверенности, лишь догадки. Крюков нисколько не смутился и продолжил таким же ровным тоном:

– Разумеется, мы с Анной Петровной коллеги, она моя подчиненная. Конечно, мы обмениваемся информацией.

– В пятницу вечером?

– В том числе. В субботу утром она должна была заступить на дежурство, соответственно, не лишним было обсудить некоторые детали…

– Обсуждаемые детали носили сугубо личный характер, судя по тому, какие реплики она записывала для вас.

Крюков молчал, не сводя с меня глаз. Я спокойно выдержала его взгляд и продолжила:

– Кроме того, о вашей связи с Ефременко известно всему коллективу, нравится вам это или нет. Я здесь гость, со своей моралью лезть не собираюсь, хоть подобные романы между начальством и подчиненными в органах и не приветствуются. Тем не менее в такой ситуации, когда речь может идти о здоровье или даже жизни вашей коллеги, а также репутации всего заведения… – Я обвела взглядом кабинет Крюкова и продолжила: – Не вижу смысла делать вид, что вас с Анной Петровной связывали сугубо деловые отношения.

Даниил Альбертович по-прежнему хранил молчание. Только ручка выпала из его руки, глухо ударившись о стопку бумаг, лежащих на столе.

– Татьяна Юрьевна, – обратился ко мне Крюков с кривой усмешкой на лице, – не могли бы вы напомнить мне занимаемую вами должность?

– Указываете на мое место? Что ж, на другой исход я и не рассчитывала.

– Ошибаетесь. Вы ведь инструктор по физической подготовке, верно?

– Именно так. Вас что-то смущает?

– Меня восхищает ваша смелость и ваш подход. Вам бы расследованиями заниматься, а не чужими бицепсами.

Признаться, Крюков был не первым, кто давал мне подобный совет. Кажется, с подобным предложением успели выступить буквально все: начиная от моих коллег до давнего друга Кости, с подачи которого я, собственно, и оказалась сначала на юридическом факультете, а потом и в полиции.

– Вы сделали такой вывод за ту пару минут, что мы имеем удовольствие общаться? – удивилась я.

– Буквально в первую минуту. Дело в том, что в пятницу вечером мы с Анной Петровной не общались по вопросам нашего отдела, а уж более деликатным и подавно. Поскольку о моей личной жизни вы осведомлены, наверняка вам известно, что я женат. Моя супруга – прекрасная женщина, с которой я провел под одной крышей уже более двадцати лет. Неужели вы думаете, что я позволю кому бы то ни было посылать мне сообщения личного характера во внеурочное время? Я дорожу своей семьей.

«И именно поэтому сплю с Ефременко», – хотелось подытожить мне его монолог, но я промолчала. Признаться, двойные стандарты Крюкова близки мне не были.

– Похвально, – выдавила я, не сдержавшись.

– Хочу вас заверить, Татьяна Юрьевна, что если бы я знал хоть какие-то детали, которые могли бы помочь в поиске Анны Петровны, я непременно сообщил бы их, невзирая на собственную репутацию…

– И сохранность семьи? – уточнила я.

Крюков ухмыльнулся и покачал головой.

– Пожалуй, я бы взял у вас пару уроков.

– Могу предложить отличный комплекс на укрепление мышц спины – при сидячей работе она страдает в первую очередь.

– Мне скорее пригодились бы ваши советы по ведению допросов.

– В нашем городе начальство занимается в основном бумажной работой, а также дает указания и советы.

– Позвольте и мне дать вам совет. Не ищите причину исчезновения Анны Петровны в этих стенах. Вы правы, мы были несколько более близки, чем рядовые коллеги. На наблюдательность, в отличие от боли в пояснице, я не жалуюсь. Если бы были какие-то тревожные звоночки, я бы их заметил.