Похоже, я серьёзно влип.

«Двенадцать! Попался хороший билет», – отправляю маме эсэмэс. Не звоню, чтобы не отвлекать от работы.

«Поздравляю! Не сомневалась в тебе!» – вскоре отвечает мама. И вдогонку летит следующее сообщение: «Отцу написала?»

«Написала. У него всё в порядке».

Сижу на подоконнике, болтаю ногами. Жду Райли. За окном ослепительное лето. С третьего этажа открывается вид на коттеджный посёлок и раскинувшиеся леса за ним. Под одной из крыш живём мы с мамой, но я не могу понять, под какой именно. Невольно тру глаза – в них будто песка насыпали. Читала до трёх ночи, зато очередной сложный экзамен позади.

Дверь аудитории открывается, но оттуда выходит Саванна Элиас. Она достаёт из-за пояса телефон и утыкается в экран. Вид у неё помятый и сонный – то ли читала всю ночь напролёт, то ли подготовке к экзамену предпочла вечеринку. Говорят, в школе она была звездой, но в колледже с трудом тянула на пятёрку. Профессор Уиттакер, который ведёт у нас большинство профильных предметов, не смотрит на то, что Саванна – дочь главы города, и оценивает по заслугам, а заслуги у неё, скажем честно, не очень. Мисс Льюис даже на сцену её не выпустила, и весь отчётный концерт Саванна просидела в зрительном зале с родителями.

Но тут она, наконец, замечает меня, прячет телефон и проходит мимо, задрав нос кверху. Мы не общаемся. Как только я перевелась в хестонский педколледж, Саванна взялась обзывать меня ботаншей, но большинство не поддержало её, и вместе со своими двумя близкими подругами она держится особняком.

В коридоре снова становится пусто. Я гляжу в окно на лес, раскинувшийся на много миль к северу, и вспоминаю вчерашнюю прогулку с Сэмпсоном. К лицу приливает жар, стоит только представить момент нашей встречи и мой монолог. Перепутать Райли и Сэмпсона в их волчьем обличье могла только я, которая волков раньше только в зоопарке видела. Из-за болотистой местности двуликие не жаловали Гримторп и предпочитали селиться в более пригодных для жизни местах.

Да и после я вела себя как идиотка. Говорила невпопад, краснела, смущалась, иными словами, выглядела так, будто оказалась один на один с представителем противоположного пола первый раз в жизни! Я списывала это на его репутацию сердцееда и, честно говоря, ожидала определённых действий и пошлых намёков, но Сэмпсон меня удивил. Если бы не его откровенно жадные взгляды, я бы подумала, что вызываю у него антипатию.

Он не стал лезть в душу и рассказывал о своём отце с теплом и лёгкой грустью, и я поняла: он сумел отпустить ситуацию, смириться с потерей, научился жить дальше и смотреть в будущее с надеждой. Он шутил и непринуждённо болтал о серьёзных вещах, заставляя задумываться о том, о чём думать не хотелось вовсе.

Я тут же одёргиваю себя – мне уж точно не стоит думать о нём и поддаваться его обаянию.

Из аудитории вылетает довольная Райли и подбрасывает сумку чуть ли не до потолка. Ловит и вприпрыжку бежит ко мне.

– Сколько? – интересуюсь я, хотя ни минуты не сомневалась, что Райли сдаст на отлично.

– Двенадцать! – выдыхает она. – Не зря я не спала полночи.

– И сколько ночей до этого? – беззлобно поддеваю я.

– Столько же, сколько и ты, – расплывается в улыбке Райли. – Слушай, нам надо это отметить.

– Только не в нашем кафе! – картинно содрогаюсь я.

– И не в пиццерии! – в тон мне отвечает Райли.

– Остаётся паб?

– Можно позвонить в доставку еды.

– Или самим приготовить.

– Так будет лучше всего.

– Ко мне?

Райли кивает, а я вдруг ловлю себя на мысли, что позвала подругу к себе вовсе не потому, что живу рядом – я опасаюсь снова встретиться с её братом. И дело тут не столько в нём, сколько во мне…