– А тебе какая разница, что я не высплюсь и утром буду плохо себя чувствовать? – хитро улыбнулась девушка. – Знаю, ты просил Старшую не будить меня. Она мне всё рассказала.

– Я вырву ей язык, – с ледяным гневом произнёс Иддин, стараясь скрыть за ним смущение.

– Только попробуй, – Ниольи крепко сжала запястье волшебника. Его губы растянулись в зловещей улыбке, когда он опустил взгляд на тонкие пальчики, обвившиеся вокруг его руки. Такие слабые и хрупкие, и будто всерьёз пытающиеся его удержать…

– Кажется, ты начала забывать, но я напомню, Эльдэхин, – он погладил её руку тыльной стороной ладони. – Ты в моём доме, ты говоришь с Великим магом…

– Но не собираюсь дрожать от страха по этому поводу, – закончила она, спокойно и прямо глядя ему в глаза. – Ведь… я нужна тебе, не так ли?

Ей показалось, что Великий маг пришёл в ярость и смутился от её слов, причём одновременно. Однако он мгновенно взял себя в руки и наклонился к Ниольи через стол, словно собирался сообщить страшный секрет. Она тоже склонилась к нему, лицо эльфа, взволнованное и напряжённое, было так близко, что она чувствовала его дыхание. Иддин долго молчал, точно не решался сказать столь грандиозную и важную вещь, и девушка была заинтригована как никогда прежде. Наконец, он таинственным шёпотом спросил:

– Скажи… мне даже зелья нельзя принимать?..

Ниольи ожидала чего-то такого великого или ужасного, от чего бы пол под их ногами содрогнулся, и Иддин всем своим видом показывал, что так и будет, а вместо этого спросил про какую-то ерунду!.. Ещё никогда в жизни она так не разочаровывалась. Слишком резко отодвинувшись от него, эльфийка взглянула на самодовольную улыбку, расцветшую на губах мага, посмотрела в насмешливые драконьи глаза, и её охватило негодование.

– Нет, нельзя, – ответила она равнодушно и холодно, чтобы не дать противному колдуну насладиться вызванными его игрой эмоциями, и убрала руку с его запястья.

– Очень жаль. А может быть, у тебя найдётся какой-нибудь совершенно не волшебный отвар, который не навредит моему исцелению?

– Смотря что ты хочешь получить от него.

– Что я хочу получить… – Иддин задумчиво улыбнулся. – Ещё недавно я хотел поскорее заснуть, но вот теперь мне, напротив, необходимо как можно дольше оставаться на ногах, мне… нужно сделать кое-что. С твоего позволения.

– Моего? – удивилась Ниольи.

– Да-да, без него никак не получится.

– И что же ты собираешься сделать?

– Я собираюсь прогуляться с тобой к морю. Ты видела море у себя в Фиене?

– Нет… Только с чего ты решил, что я из Фиены? Я этого никогда не говорила.

– Прости, – волшебник встряхнул головой и потёр лоб, точно пытаясь что-то вспомнить. – Почему-то я был уверен, что ты приехала из этого города.

– Даже Великие маги ошибаются, – улыбнулась Ниольи, и не стала продолжать эту тему, оставив недосказанность и позволив Иддину думать, что его предположение неверно.

Если бы он задал ей вопрос о точном названии места, где она жила до приезда в Кемьен, она не знала бы, что ответить, и оказалась на распутье. Девушка видела, что в душе и сознании мага остались смутные воспоминания о ней, и, сказав правду, подтолкнула бы его к мысли, что пути их могли пересечься именно в Фиене, после Сонной чащи. Тогда был шанс, что он свяжет себя те события и кажущуюся странно знакомой эльфийку из этого города, и восстановит в памяти всё произошедшее в истинном виде. Но с другой стороны, на том Иддин мог и успокоиться, решив, что просто видел её в Фиене и почему-то запечатлел её лицо, на этом выводе и остановив всякие попытки припомнить что-то ещё.