– А в случае провала нашу деревню ждет забвение как и всех ее жителей – возразил Онесто.

– Восстание всегда сопряжено с риском – парировал Франко.

– По какой причине выбор пал именно на наш хутор? – поинтересовался Иносенте.

– Думаю это Окленд убедил начать с его деревни – предположил Пэниан.

Окленд являлся наследным лордом речных земель и сыном прежнего главы деревни, возвращение власти в деревне было для него делом чести.

– Окленд навлечет беду на нас своим честолюбием – промолвил Онесто.

– А где он сейчас? – Иносенте.

– Я не знаю, от его отряда давно не было вестей – ответил Пэниан, он был вхож в интриги грядущего восстания являясь соглядатаем внутри деревни.

– Думаю, он где то недалеко от деревни, ждет начала восстания – Онесто.

– Имеешь ввиду, что он обустроил лагерь в нашем лесу? – спросил Франко, он был немного глуповатым и безмерно добрым.

– Ну да, это же очевидно – ответил Онесто. Характеры близнецов были противоположностью друг друга. Онесто отличался острым умом и грубостью.

– В послании говорилось о каких то сроках? – Иносенте.

– Нет, но думаю, что развязка близка, этот год очевидно не закончится столь же мирно каким начался – Пэниан.

– Ты готов? – спросил Франко.

– Не уверен, что кто либо готов – ответил Пэниан.

– Я точно готов – выдал Онесто – но не с нашей деревни – он был крайне самоуверенным и ненавидел корону столь же сильно сколько и глупость брата.

Между близнецами начался небольшой спор.

Пэниан обратился сидячему рядом Иносенте – сколько у нас людей?

– Еще десять или девять – ответил Иносенте.

– Этого мало – немного уныло произнес Пэниан.

– Могло быть и будет намного больше, корону ненавидят все, но я не могу каждому довериться. Это дюжина самых доверенных, когда начнется восстание нам не придется скрываться, мы объявим освободительную войну и за нами пойдут тысячи.

– Орминий не внушает у людей надежду на лучшую жизнь – Пэниан.

– Да, но нет альтернативы и в нем течет кровь династии прошлых королей.

– К сожалению.

– Я хотел спросить про Парина, ему можно доверять? – Иносенте.

– Нет, ни в коем случае, он крайне безрассуден, в пылу гнева может ляпнуть что угодно – отрезал Пэниан – неприязнь к короне у него искренняя и предавать он не станет, но не умеет держать себя в руках, слишком сумасброден.

– Понял.

11.Рамбург 30.01.1000

Питер, только-только возвратившийся после поездки уже во всю занимался государственные делами, и разрешал проблемы возникшие за время его отсутствия. Приезд в столицу делегации Совета было запланировано на второй месяц. В Вакхале, как и во всем остальном мире астрономия была слабо развита. В «мировом календаре» было двенадцать месяцев, в которых было ровно по тридцать дней или три десятка. Месяца не имели названий, лишь номерование. Развернув карту центральной части страны Питер стал обдумывать способ улучшения дорожных путей. Взяв перо и макнув его в чернила он начал проводить линию на карте. В один момент его взгляд упал на письмо от племени кривоногих. Встав со стула он схватил оный пергамент и с ним в руках подступил к настенному факелу. Внимательно глянув на письмо он передумал его сжигать. Его сердце разрывалось от чувство стыда перед несчастными людьми. Не в силах смириться с несправедливостью он принялся бродить по своим покоям пропуская разные мысли через свою голову. Они лишь сводили его с ума, делая глубокие вдохи он четно пытался успокоиться и не разбить руки о каменные стены. Вернувшись за стол он попытался отвлечь себя работой. Попытка оказалась безуспешной, сосуд с чернилами полетел в стену, окрасив ее в черный цвет. Вскочив с места он вышел из своих покоев и принялся бесцельно расхаживать по длинным и похожим друг на друга коридорам королевского дворца. Встав у высокого, узкого окна он устремил свой взгляд на городские постройки далеко внизу. Теплые лучи красного солнца приятно легли на его белоснежное лицо. Он чувствовал себя виноватым перед беззащитными жителями деревни, что были оставлены один на один с мерзким врагом.