Надев форму офицера, когда стал служить на атомных подлодках, понял, что есть во вселенной если не Бог, то Высший Космический Разум – однозначно.

Это убеждение укоренилось в мозгу Николаича после каждого раза, когда они возвращались на базу практически с того света.

В один из выходов в море с подлодкой, где служил кап-два, произошёл примечательный случай. Они погружались на целых тридцать семь метров ниже дна моря.

Это произошло в одном из районов учебно-боевой подготовки. На базу пришёл корабль: атомная подлодка нового поколения. Экипаж корабля полностью состоял из прикомандированных. По прибытии на базу, они возвратились домой.

В это время Николаич служил на корабле старого поколения. Из-за нехватки людей, костяк команды корабля, где служил Николаич, по приказу командующего, перевели на этот новый корабль.

Штурманом у них служил Юра Безгодов, его назначили помощником командира корабля.

Чтоб утвердиться в должности, ему предстояло сдать зачёты в районе боевой подготовки.

Вышли в море и направились в заданный район. За кормой нависла непроглядная ночь. Юра район знал, а командир – нет.

Штурмана район плохо знали. Во время движения все находились в центральном: командир на своём положенном месте, Юра, как помощник командира, сдавал зачёты, штурман – на своём, боцман – на рулях.

Корабль шёл на глубине сорок метров. Спустя минут двадцать командир даёт команду:

– Боцман, погружаемся на глубину сто двадцать метров.

Боцман начал погружение, а Юра, в мозгу прокрутив этот приказ, взволнованно выкрикнул:

– Штурман район?

Штурман назвал район, где находились. А в этих местах глубины, как точно знал Юра, всего восемьдесят, девяносто метров.

– Глубина до дна? – нервно выкрикнул он.

В обязанности штурмана входит постоянное определение глубины до морского дна.

В иные времена это определялось вручную, а сейчас на подлодке стоит автоматика, и штурмана перестали регулярно делать это определение.

Оказалось, что до морского дна на тридцать семь метров меньше, чем они погружались.

Немедленно стали отрабатывать задний ход, реверс. Скорость подлодки узлов пятнадцать, при такой скорости реверс не действует. Рули на всплытие не помогают. Скорость малую толику стала падать, но и глубина до морского дна уменьшается.

Продувать воздух после сорокаметровой глубины бесполезно, а лодка продолжает погружаться по инерции.

Неминуемо произойдёт столкновение с дном, от этого возможны любые последствия, вероятны и трагические.

Все в центральном всё поняли и побледнели. До морского дна оставалось двадцать метров, пятнадцать, десять…. На глубине семи метров от дна лодка, наконец, остановилась.

Что спасло их неизвестно. Из-за неровностей дна, попали в ложбинку, а возможно и Бог помог остаться в живых. Пожалел, не стал забирать к себе их грешные души.

После остановки, лодка потихоньку выровнялась, и благополучно всплыли. Все присутствующие, в полном молчании, вышли из центрального поста, и направились наверх – курить.

Наверху их встретила холодная ночь с пронизывающим ледяным ветром, а они в лёгких робах. Но никто это не почувствовал, они ощущали жару от нервного перенапряжения.

Юра не курил, он пошёл в каюту замполита поделиться происшедшим. Узнав все новости о случившийся ситуации, Николаич отправился с помощником командира в центральный пост. Вскоре пришёл командир: серый, осунувшийся, губы дрожат, курил «Казбек».

– Ну, чё, командир? – спросил Николаич.

– Всё, замполит, ставлю все зачёты, – взволнованно, от не прошедшего ещё нервного стресса, проговорил командир, – а сейчас будем возвращаться домой.

Чисто таким образом они вернулись с того света. Недаром у военных моряков есть поговорка: «Кто в море не ходил, тот Богу не молился».