– Какой такой модернизации?! – аж подскочил Грэй. – Кто разрешил? С каких это пор Егор стал распоряжаться моим имуществом?

– Мой человек передал ему твой приказ.

– Но я ничего не приказывал!

– Сам виноват. Почему не оговорил с помощником кодовое слово, например? Во время перелёта сюда для связи ты был совершенно недоступен. Перепроверить твой приказ Маслов не мог. С таким успехом можно было вообще угнать твой звездолёт. Нельзя быть таким доверчивым. Я бы, даже, сказал, безалаберным.

– Я сейчас же отменю всё! – Винс соскочил с шезлонга, чуть не опрокинув бота, и принялся одеваться.

– Подожди, не спеши так. Тебе, что, плохо, что твой «Бродяга» станет одним из лучших кораблей в галактике?

– У меня нет таких денег.

– Модернизация идёт за мой счёт.

– И я за это буду куплен тобой с потрохами? Спасибо тебе, друг!

– Ты ничего мне не должен. Считай это дружеским жестом с моей стороны. Надеюсь, что ты тоже не бросишь друга? Жду ответного жеста.

– Ты знаешь, что ты авантюрист?

– Ты мне это уже говорил в прошлый раз. Ну, что?

– Надо подумать.

– Подумай.

– Опять же втянешь в какую-нибудь историю. Вроде этой, с Синдикатом.

– А что с Синдикатом? После того, как этот Пауль Морзино выложил всё, что знал службе безопасности премьер-министра, произошли одновременные аресты всех, мало-мальски значимых фигур Синдиката. Синдикату объявили тотальную войну на уничтожение. Нет его больше. Рассыпался. Отдельные мелкие сошки ещё пытаются что-то из себя изобразить, но это так, ерунда. Они зарвались. Одно дело содержать членов правительства, периодически подкидывая им на счета кругленькие суммы за услуги, а другое – внедрить в самое сердце своего человека, полностью влияя на политику и экономику федерации. Такого никому не прощают. Так что, подумай. Я тебя не тороплю. Всё равно модернизация «Бродяги» займёт не меньше двух недель. Думаю, за это время ты неплохо отдохнёшь вне зависимости от того, какое решение примешь.

С тем, что где-то там, на Земле из его верного «Бродяги» сейчас делают нечто совершенно невообразимое, да ещё и оснащённое пробойником Колымского – мечтой всех, кто имеет хоть какое-то отношение к межзвёздным перелётам, Грэй смирился, хоть и не по душе ему было всё это. По старинке, оно, как-то, надёжнее, что ли. Да и, несмотря на то, что Тэд не предъявлял к нему никаких счетов, ещё ничего не значило. Милкоф не такой человек, чтобы что-то делать просто так. У него всё всегда с дальним прицелом. Даже, если это касается друзей.

К исходу первой недели отдыха Винс потихоньку и сам начал склоняться к тому, чтобы подписаться на авантюру. Не то, чтобы он загорелся романтикой открытий новых миров, или перспективой войти в историю. Отнюдь. Грэй никогда не болел романтикой и был, в целом, вполне прагматичным человеком. Да и, если даже взять историю, то имя Колумба и название каравеллы, на которой он открыл Америку, до сих пор на слуху. А, вот, имена капитана и владельца «Ниньи» никто и не вспомнит. Кому это надо? Так и тут. Милкоф – первый, кто на борту «Бродяги» вырвался за пределы Млечного пути и открыл другую галактику! Звучит. А то, что вёл этого «Бродягу» командор Винс, так и останется сухим фактом для наиболее дотошных историков.

Хотя, и тщеславием Грэй не страдал. А за свой грузовичок ему было бы даже приятно. Заслужил, трудяга. Интересно, что из него получится в результате этой, как выразился Милкоф, глубокой модернизации? И название какое-то пугающее. Модернизация. А Тэд, всё-таки, был отличным психологом. Незаметно, исподволь, за то время, которое Грэй находился на вилле, он потихоньку подводил его к мыли о полёте. То ненавязчиво поинтересуется его мнением относительно маршрута, то просто поговорит о дальних галактиках. Как бы то ни было, но командор уже и сам ловил себя на мысли, что думает об экспедиции, как о чём-то своём. Наверное, он уже смирился с мыслью о том, что лететь придётся. Впрочем, Милкоф не торопил с решением.