- М-да, обстановочка, - хмыкнул Денис, забежав между операциями.

- Ничего, в четверг одна буду.

- Это радует, - он уже привычно взял меня за руку, а мама сделала вид, будто не заметила. И сказала, собирая в сумку то, что надо было унести домой:

- Я с вами прощаюсь, Денис. Пожалуйста, последите за Алей. Если что, мой телефон у вас есть.

- Да, конечно, Елена Борисовна, не волнуйтесь.

- Ой, как мило, - хихикнула я, когда она, расцеловав меня, ушла. – «Не волнуйтесь, Елена Борисовна».

- А что? У тебя классная мама. Повезло. А отец?

- Отца нет. Ну, то есть он где-то есть, конечно, но мы не знакомы. Так бывает. А у тебя с родителями нормальные отношения? Кстати, ты не говорил, что они тоже врачи.

- Да как-то не пришлось к слову, - Денис пересел с неудобной табуретки на край кровати. – Отношения? Ну… нормальные отношения.

- Но? – я уловила секундную заминку.

- Я немного их разочаровал. Они хирурги, а это особая ментальность. Особый склад характера. Все жестко, бескомпромиссно. Отец кардиохирург, мать онколог. Сестра в общей хирургии ординатор. Надеялись, пойду по их стопам. А я закончил с отличием, но подал вдруг заявление на реаниматологию. Был скандал.

- Не знаю, Денис, мне этого не понять. Такая сложная специальность, мне кажется. Ничем не хуже хирургии. Да и вообще, как медицинская специальность может быть лучше или хуже? Все лечат, все людей спасают. И что, из-за этого испортились отношения?

- Я разве сказал, что испортились? - он покачал головой. - Просто мне показалось, что у вас с матерью более близкие отношения, чем у меня с моей. Или с отцом. Но у нас их никогда и не было. Нас с Верой вообще бабушка растила, они и дома-то не бывали толком.

- Ну меня-то мама одна вырастила. Бабушка помогала только. И у нас с ней… много общего. С мамой.

Да, много. Две феи со странным даром. Еще бы у нас не было близких отношений! Интересно, а как сложится у меня с дочерью… если, конечно, у меня будет дочь?

От этих мыслей заполыхали уши. И не только. Но развить их помешала медсестра с креслом-каталкой. Денис помог мне перебраться в него и сам повез на очередное обследование.

- И вот что, Альбина, - прогудела басом мой новый лечащий врач Полина Петровна, пока Денис усаживал меня обратно в каталку, - бабули в палате сейчас на вас насядут: деточка, подай то, принеси это. Не вздумайте. Ребра само собой, так у вас еще и сотрясение очень неслабое. Лежать и лежать. Понятно? Пусть медсестру зовут.

Я кивнула, пытаясь не смотреть на ее бюст, но он был таким огромным, что куда бы ни взглянула, все равно на него натыкалась. А если выше, то на усы, которые она не выводила, наверно, принципиально.

- А у вас, я смотрю, персональный медбрат? – она гулко засмеялась своей немудреной шутке и пошла по коридору, колыхаясь из стороны в сторону.

- Ну что, поехали, медбрат?

Ущипнув меня за бок с целыми ребрами, Денис резко развернул каталку.

- Ну что, с ветерком?

- Ой, не надо, - пискнула я. – У меня это…

- Лапки?

- Голова. Кружится.

- Ладно, не бойся. Потихонечку поедем.

Мне сделали еще одно узи – нервных узлов солнечного сплетения. Все с тем же результатом: без патологии. А потом должны были проверить их электропроводимость, и это звучало страшновато.

- Денис, как ты думаешь, сколько понадобится времени, чтобы окончательно ничего не нашли и от меня отстали? – спросила я, когда мы остановились у лифта.

- Не знаю. Понимаешь, Аль, это учебная больница, и поэтому за всякую непонятную фиготу здесь хватаются всеми лапами. Можно, во-первых, показать студентам, а во-вторых, если случай небанальный, написать диссер.