Однажды в интернете он увидел страшную видеозапись – чеченские боевики казнили пятерых русских солдат, молодых парней – резали им по очереди горла. Это видео переполнило чашу страдания его и без того больной души, оставив на долгие годы кровоточащий рубец, и перечеркнуло его веру. Для него не было новостью, что вся история человечества состоит из непрерывно чередующихся войн, зверств, подлости и насилия. Казни, пытки, притеснения; гладиаторы, растерзание зверями, инквизиция, холокост, красный террор, нацистские лагеря смерти – все это, по большому счету, мишура в масштабах вселенной, вопли миллионов и миллионов жертв ни на децибел не нарушат ее глухоты. Одни микробы изничтожают других, чтобы насытить первобытную жажду крови и быть в свою очередь уничтоженными себе подобными, временем или судьбой. Палачи и тираны, каких бы вершин власти они ни достигли, лягут гнить в землю рядом со своими жертвами, а земля так и будет алкать свежей подпитки.

Он прекрасно знал также, что веками вражды горцы резали русских ради своей свободы, как и русские за лакомые земли резали головы горцам. Об этом писали классики и историки, это было прикрыто даже некой вуалью благородной романтики. Так было и тут – у каждого своя правда: кого-то ужаснут отрезанные головы, вызовут ненависть к убийцам и всему их роду, а кто-то испытает злорадное удовлетворение оттого, что кучка дикарей смогла в лице этих пятерых парней поставить на колени и освежевать, как барана, огромную нацию, непобедимую страну, подробно задокументировав свою удаль в устрашение врагу и к ликованию союзников.

Но Андрея не интересовала такая правда, которая не имела смысла, поскольку не была правдой; он потребовал ответа свыше, там, где правда была и есть для всех единой. Он задал вопросы, которые, возможно, нельзя было задавать, которые были запрещены, кощунственны в самой сути своей. Эти вопросы были: зачем Богу все это нужно? Почему Он, самый милосердный, самый могущественный, Творец и Властелин всего сущего, допустил то, что весь род человечий, который Он создал по образу и подобию Своему, стоит на ненависти, тонет в крови убитого братом брата? Почему Он не берет под свою защиту безропотных, верных Ему агнцев, обрушивая на их головы самые тяжкие напасти, и не карает убийц и предателей. Не только не карает, не испепеляет молниями, не кидает их голыми коленями на ледяные камни самых глухих и смрадных подземелий отмаливать загубленные души, но и позволяет им ни секунды не сомневаться в своей безнаказанности, ни секунды не сожалеть о своих преступлениях, преспокойно, до самой старости, разгуливать в дорогих костюмах на их излюбленных светских раутах, посасывая дорогие сигары или потягивая марочные коньяки, с самодовольными улыбками хозяев жизни.

Андрея больше не устраивали ответы вроде: это специально, это проверка, это испытания, мера беззаконий еще не наполнилась, всем воздастся потом по делам их… почему потом, а не сейчас? Что останавливает Всесильного немедленно и окончательно, на все времена установить порядок, искоренить зло, уничтожить грех, прекратить страдания? Дьявол и его происки? Но ведь дьявол, в отличие от Бога, не обладает абсолютной властью, а поэтому по единому желанию Господнему, по единому мановению губ Его, повелевающих, может быть тотчас низвергнут ниц, обратно в свой Коцит.

Из множества задаваемых вопросов в голове Андрея всплыли, как два солнца, два вывода, столь поразительно простых и логичных, что невозможно было не согласиться с ними. Либо того, кто мог бы остановить беспредел и торжество зла, просто не существует, и мир подчинен банальному произволу и случайности, либо тот, кто правит балом, не важно, как его имя, – и есть тот самый изощренный садист, чудовище, который наслаждается причиняемыми мучениями, не ведая о милосердии, любви, доброте, всепрощении. Оба эти вывода исключали дальнейшее безоговорочное почитание верховного божества, кем бы он ни был. Андрей снял с шеи крестик, открыл форточку и выкинул его прочь.