Титановая кружка была выбрана размером в 350 мл. Эта цифра тоже натянута до самого края кружки, факты говорят об объеме под 320 мл. Этого объема достаточно выпить кружечку пахучего чая, или кофе. Края кружки позволяют не оставить шкуру рта, ошпаренную раскаленным титаном. Остывает она быстрей, чем сосуды с двойными стенками, как моя прошлая, уволенная за излишнюю стальную весомость, но если пить не откладывая, то удовлетворение градусом вполне соответствующее чаепитию. Огромным плюсом кружки явилась возможность кипятить в ней на сухом горючем. Раньше я проделывал это неуклюже во втором, малом котелке. Было проблематично устроить его на таганке, кроме того немалая часть энергии уходила в разогрев крупного тела его. Подобный способ разогрева является ответом на некие экстремальные вызовы, неизбежно присутствующие в длительных походах, и этот момент еще наступит. Благодаря такой возможности, жизнь в экстриме становится более сносной.

Выпив чаю, я расположился полежать и посмотреть. Выходило еще и послушать, ведь кроме плеска речистого потока, были звуки играющей  рыбы. Основная толпа ее собралась у другого берега, у самого устья Виктории. Задувал ветер, внося свою лепту в гамму звуков. Иногда я бегал посмотреть зарядку телефону, и убеждаясь, что все идет по плану, вновь мечтал о прохождении и в который раз подсчитывал в уме продукты – эти подсчеты будут идти со мной рука об руку на протяжении почти всего похода.

Вечером дождался момента ужина и незамедлительно осуществил его. Не залезая в основы продуктовой корзины, ограничился лишь пачкой куксы и заранее заготовленным мясом по японски. С чаем доставил себе удовольствие тем батоном, который был промазан легким слоем масла. Поместив на ломтики еще и сладкий кетчуп "Махеев", счел сегодняшний прием пищи великолепным. Шесть стратегических банок остались не вскрытыми, и это теплом легло на мое сердце. К тому же на случай голода у меня была рыболовецкая вязанка, от чего сердце вообще растаяло и я уснул.

Следующий день принес солнце, много солнца. Быстрей паровой машины я задвигался, чтобы разместить солнечную панель навстречу солнечному явлению. Урожай зарядки не замедлил заколоситься выдавая 1100 миллиампер. Так что к началу выхода на основном телефоне уже было 97 процентов.

Пока телефон пыхтел набираясь сил, я старательно укладывал съестные богатства. Требовалось соблюсти некую систему, в центре мироздания которого находилось печенье. Важно было не допустить его раскола и распыления. Рюкзак просто играл пространством, как ограненный драгоценный камень. Я годами ходил со своими 40+10 литрами и привык к извечному дефициту внутреннего пространства и вот я вырвался из оков и теперь 70+5 казались мне пятикомнатной квартирой. Даже для 15 дневной автономки эта котомка оставляла резервы внутренностей, я бы легко мог замахнуться и на 25 дней, если бы не соответствующий вес. Да, можно использовать сублиматы, легкие и крутые, только у меня денег столько нет, поэтому я пользуюсь старой и такой доброй тушенкой.

Дорога начиналась где-то в зарослях тальника. Грубо продавив растения массой квадрика, ездоки выскакивали на верха и летели по левому берегу вверх. Мне было не ведомо до какой точки они добираются. Хотелось бы верить, что до  Еловой. С этой верой и беспощадным в своем весе рюкзаке, я двинул вверх по течению и по дороге. Вокруг меня торчала пугающая растительность во главе с крапивой, и лишь один представитель кустов взбодрил меня красными красками ягоды – сахалинская красная смородина. Она почти успела поспеть к моему приходу. Затененные плоды еще были полузелено-красные, а верховые гроздья сияли кремлевскими звездами. Шурша травой по одежде, я проникал с дороги за обочины, и собирал полную жмень, чтобы потом идти по дороге сплевывая остатки кожурок и семок. Ягода заходила со странным чувством прекрасного удовлетворения. Мягкая кислинка давала всякий отлуп малейшим попыткам жажды. Убедившись в исключительной полезности продукта, еще раз забрался в кустарник и обеспечил себя запасами для последующей варки компота на ужин.