Тем не менее анализ Одина в связи с божествами Индии, который провел Дюмезиль, заслуживает отдельного внимания.
Дар изменения облика, столь характерный для первого [Варуны[48]], совпадает с иллюзией-майей, которую второй широко использует. Способность захватывать, которая срабатывает внезапно и которой невозможно противостоять, выраженная в образе сети или аркана Варуны, также характерна и для Одина. На поле боя он обладает даром не только ослеплять, оглушать и ошеломлять врага, но буквально связывает его незримыми путами (Dumezil, 1973, 40).
Варуна ассоциируется с ночью, а звезды – это тысячи глаз, которыми он все видит. Однако с развитием индийской религии он стал богом моря, а мертвые, находящиеся в его власти, – это те, кто утонул. Для Криса Кершо (Kershaw, 2000, глава 11) ближайшим аналогом Одина выглядит Рудра – смертоносный предводитель ведического эквивалента mannerbunde[49], который танцует, облаченный в звериные шкуры поверх черного одеяния.
В своей книге «Культ Одина: бог смерти?» Стефан Гранди рассматривает вероятность того, что изначально Один мог быть божеством смерти и мертвых. В древней скандинавской литературе ему приписываются три основные функции: бог битвы, бог конунгов и бог магии и поэзии. На самом деле он не принимает участия в конфликтах в качестве бога войны, он скорее – с помощью валькирий – забирает павших на поле боя. Его основное боевое качество – деморализация врага. Как бог королевской власти, он устанавливает связь живого правителя с его предками, похороненными в погребальных курганах. Как бог магии и поэзии, он читает заклинания, позволяющие ему говорить с мертвыми, и путешествует между мирами. Обо всех этих умениях мы узнаем больше в следующих главах.
Является ли Один шаманом? Гранди и некоторые другие критики этой теории указывают на то, что, по сути, слово «шаман» применяется к племенным культурам, чей контекст весьма отличается от мира эпохи викингов и тем более от нашего социума. Другие функции Одина, не связанные с шаманизмом, свидетельствуют в пользу совершенно иной его идентичности. Но все же, если мы рассматриваем роли Одина в качестве бога магии и битв, допустимо воспринимать его в более ранний период как шамана, который мигрирует вместе с племенами, творя магию, чтобы поднять дух собственных воинов и устрашить врагов.
Один и Рим
Большая часть письменной информации об истоках скандинавской культуры содержится в таких источниках, как Старшая и Младшая Эдды, «Круг Земной» (Heimskringla) Снорри Стурлусона и «Деяния данов» Саксона Грамматика, и все они относятся к XII–XIII столетиям. Начинаются эти источники с описания событий эпохи Великого переселения народов (IV–XII века н. э.), когда множество различных германских племен двинулось на юг и запад Европы. Сохранилось также несколько упоминаний в хрониках и рукописях времен Римской империи. Даже в ту эпоху существовали свидетельства того, что М. Г. Чедвик определяет как «хитроумная, магическая, бардовская ипостась – [Одина], с одной стороны, и воинственная ипостась – с другой» (Chadwick, 1899, 29).