– Как ты смотришь на то, чтобы перейти в приемную Григория? – Резко поворачивается ко мне, опускаю взгляд на рубиновые соски.

– Вы меня увольняете? – В голосе паника, в глазах истерика, губы нервно дергаются в слабой улыбке. – Я вам не угодила?

– Ты мне просто надоела. – Поправляю пряжку ремня, встречаюсь глазами. – Это жизнь, все имеет срок. Твое время вышло. – Подхожу к столу, беру мобильник. Через минуту на счет Алины поступает последняя сумма личной премии.

– Когда мне переходить в приемную Григория Егоровича? – Поднимаю на девушку глаза, она уже одета, держится молодцом, сопли по лицу не размазывает.

– Завтра.

– А как же вы?

– За меня не переживай, твое место пусто не будет. Иди займись делами, время обеда вышло. – Сажусь в кресло, шевелю мышкой, Алина с прямой спиной покидает кабинет. Вновь беру телефон, в этот раз нажимаю иконку «Инстаграма». Мне нет смысла судорожно искать нужного человека в подписках.

«Как смотришь на то, чтобы сегодня поужинать со мной в "Sixty"?»

«Я освобождаюсь в шесть».

«За тобой заехать?»

«Я сама доберусь на такси. Вам все равно не по пути». В конце смущенный смайлик. Девочка созрела, готова после поцелуя в торговом центре увидеться. Терпеливо ждал, втягивался в скучную переписку об искусстве, когда первый написал ей в «Директ». Я давно перешел на «ты», она по-прежнему – на «вы».

Вот кто бы мне год назад сказал, что я буду переписываться с девчонкой младше себя, чувствовать мандраж первого свидания – расхохотался бы в голос и еще врезал за такую сказку. Реальность сегодняшнего дня такова: полторы недели переписываюсь с Дианой. Мы виртуально общаемся через день. Рассуждаем о картинах Ренуара и Коровина и современных художников, имена некоторых мне пришлось услышать впервые.

Сегодня у меня большие планы на вечер и последующую ночь. Секс с Алиной после долгого воздержания оказался пустышкой, яйцам легче, а на душе паршиво. Мне нужна Диана, ее хрупкое тело, ее влажный рот, робкий язык. Мне не следовало тогда ее целовать, но искушение было слишком велико – не устоял. Теперь вкус зеленого чая меня преследует и днем, и ночью, как и запах ее легкого парфюма, ощущение на пальцах шелковистости ее волос.

– Адам Сулимович, к вам пришли, – шелестит из селектора голос Алины. Я смотрю на часы.

– Пусть заходит. – Встаю из-за стола, когда в кабинет заходит человек. Вновь передергивает плечами, как в последнюю нашу встречу.

– Прохладно у вас тут. – Киваем друг другу, мужчина присаживается на стул возле рабочего стола и сразу протягивает мне флешку. В этот раз у меня нет жгучего желания побыстрее увидеть компромат, рассмотреть фотографии. Меня интересуют выписки из банков, счета, расписки.

– А на сына? – поднимаю глаза, человек напротив хмурится. – Я ж говорил, что мне нужна вся информация о Макаровых.

– Я думал…

– Меньше думать надо, нужно делать, что говорят. – Раздраженно щелкаю мышкой, сворачиваю все файлы.

– Да ничего интересного на Захара нет.

– Это мне решать, что интересно, а что нет. Можете данную информацию переслать при получении денег на счет. – Мужчина кивает, встает и молча покидает кабинет. Я отгоняю от себя мысли о сыне Макарова, о Диане, включаюсь в работу, до шести мне нужно хорошенько поработать.

***

Диана не идет, а плывет, подобно черному лебедю, по залу вместе с администратором. Я застегиваю пуговицу на пиджаке и встаю из-за стола, дружелюбно улыбаясь уголками губ. Увидела меня, щеки окрашиваются легким румянцем, смущенно опускает глаза. Сама скромность.

– Добрый вечер, – тихо произносит девушка, пока я изображаю приличного мужчину, отодвигая ей стул.