Теперь настала очередь Жданова меня представлять и вот на этом моменте напряглась ещё сильней. Лишь бы он мою фамилию не назвал.

— Александра, — сказав имя, Жданов взял мою ладонь и, поднеся к губам, поцеловал. — Моя девушка.

Судя по тому, как у Льва Станиславовича низко отвисла челюсть, Вадим нечасто лобызал руку спутницы, когда её в обществе представлял. Но то всё ерунда главное – фамилия моя не прозвучала.

Только выдохнула, да и у мамы прекратил дёргаться глаз, как вдруг Вадим на неё посмотрел, как-то нехорошо ухмыльнулся и выдал:

— Диана Николаевна, а вам Александру, так понимаю, не надо было представлять, всё-таки родственницы.

— Диана, серьёзно? — пока что ещё дружелюбно и с улыбкой обратился к ней муж. — Близкие?

Если мне просто не по себе, то маму, похоже, сейчас хватит удар.

— Ближе некуда, — вместо мамы, вставил своё слово Вадим. — Мать и дочь.

Слова Жданова вызвали эффект разорвавшейся мины, когда вокруг всё темнеет и после оглушительного грохота наступает абсолютная тишина, мне даже, кажется, ветер перестал шелестеть листвой деревьев, птицы умолкли, и насекомые резко прекратили жужжать.

Какого… все уставились именно на меня, вообще-то, не я здесь гвоздь программы, а мама?

Лев Станиславович разглядывает во все глаза, но в отличие от дочери хотя бы не враждебно, Кристина же буравит так, словно я у неё буквально вчера с помощью хитрости и подлости жениха увела. Откуда у неё возникла агрессии в мою сторону? Это ведь моя мать о ней заботилась, а не наоборот, её обо мне. Невестка Мария оправдала ожидания, она ошарашена и так же, как остальные внимательно рассматривает, но как-то беззлобно по-доброму.

— И правда, а как мы сами-то не заметили?! — первым отмер Константин. — Вы посмотрите, мама и Александра как две точных копии. Получается ты мне сводная сестра, — судя по блеску в глазах, парня почему-то вдохновил факт родства.

Костя отреагировал на новость более чем по-человечески, даже обрадовался, но он мою маму назвал мамой, то есть они с Кристиной к ней так обращаются, знаю, так думать неправильно, но почему-то чувствую себя обворованной. Да и по поводу нашего с ним родства – спорный вопрос. Хотя нет, не спорный, они мне никто, как и я им.

— Рад познакомится, Александра, — теперь уже ожил сам глава семейства Лев Вебер. — Костя прав, вы действительно необычайно похожи с Дианой, — с этими словами мужчина бросил взгляд на жену, что, побледнев, находилась в предобморочном состоянии, и даже натянуто ей улыбнулся. — Мне не посчастливилось встретить вас раньше, и чтобы это исправить и узнать друг друга ближе, приглашаю вас и, разумеется, Вадима Викторовича к нам в гости. Сейчас с датой определиться сложно, но уверен, вы с Дианой согласуете для всех удобное число. Диана?!

— Конечно- конечно, дорогой, — стоило супругу строго произнести имя мамы, как она шустро скинула с себя оцепенение и защебетала. — Мы с Сашенькой обо всём договоримся.

Чёрта с два я добровольно переступлю порог их дома, только перекинутая через чьё-то плечо, с кляпом во рту и связанными ногами, руками. Столько лет, Вебер знать меня не хотел, маме запрещал со мной и отцом видеться, а тут надо же в гости позвал. Здесь и к бабке ходить не надо, и так ясно, откуда такая щедрость взялась — я в компании нужного для него человека, то есть со Ждановым.

Вспомнив, кто именно поспособствовал тому, что я была лишена хотя бы редких визитов матери — разозлилась, а ещё высоко подняла подбородок и, расправив плечи, выпрямила спину. Тут кто угодно должен чувствовать неловкость со смущением, но только не я. Потому как лично я ничего плохого никому не сделала.