– Давай. Опускайся на колени, раз сама пришла. Позу ты заняла зачетную с самого начала, базара нет. Но сначала я ротик твой хочу на члене почувствовать. А потом, если мне угодишь, так и быть. К позе перейдем. Нагну тебя.

   Мои глаза сами по себе распахиваются, когда вижу его орган.

   Он через полотенце казался мне огромным?

   Да он не огромный! Он гигантский! Такой же нереально мощный, как и все его тело! Громадина просто!

   И будто живет своей собственной жизнью.

   Дергается, подаваясь вперед, вверх. Огромная головка, которая разве что в обеих моих ладонях бы уместилась, наливается темно-красным. Прямо на глазах разбухает, нетерпеливо продолжая резко дергаться. Посередине выступает капля … Блестит, будто требует ее слизнуть…

   – Чего застыла? – рычит.

   Будто падает на меня, но останавливается в паре сантиметров, грохнувшись руками о стену у моей головы, упираясь.

   – Давай. На колени становись. И губы перестань облизывать, а то я горло тебе сейчас им порву. Не провоцируй. Птичка.

   Хватает мои волосы. Наматывает одним молниеносным движением на кулак. И резко дергает вниз. До выступающих слез из глаз.

____________

17. 17 Глава 17

   – Ннет, - толкьо теперь я, похоже, отмираю, осознавая весь ужас и реальность происходящего.

   Упираюсь обеими руками в огромную грудь. Чувствуя, как играют под ладонями словно стальные мышцы.

   Только вот это ему, что укус комара.

   – Что значит «нет»? – рычание. Звериное. До ледяных мурашек пробирает насквозь. – Опять цену набиваешь? Так ты скажи, пташка, - усмехается, но как-то недобро, снова проводя по моей губе пальцем. – Какова твоя цена?

   – Нет, - мотаю головой. – Какая цена? Просто отпустите… меня…

   Горло сдавливает.

   Он сжимает мощные челюсти до хруста. Полыхает яростью. Крылья носа раздуваются так, что кажется – сейчас взорвется. Его огромный член снова яростно и нетерпеливо дергается, вжимаясь в меня еще сильнее.

   Если взорвется, то разметает этим взрывом только меня.. На осколки!

   – Ты же сама пришла, - голос становится обманчиво-вкрадчивым. Но ярость в глазах полыхает еще сильнее. – Сама в позу встала!

   – Нет! – отталкиваюсь от него руками еще решительнее. – Я … Я не за этим! Я… Здесь работаю! И ни в какую позу я не становилась! Просто… Просто там, под кроватью…– краснею до кончиков волос. Почему-то не могу этого произнести. Что презерватив там лежал и белье разорванное. Даже после того, как я его голым видела. Все равно не могу. В горле застревают эти слова.

   – Убраться там было нужно.

   – Убраться? Мне-то не заливай! Я здесь каждую горничную знаю! А ты пришла как раз чтоб обслужить, после вчерашнего! Непонятно еще, как пробралась ко мне! Но я выясню! А теперь… Кончай ломаться! Давай! Становись на колени! Меня эта твоя игра уже не заводит!

   – Отпустите… Умоляю…

   Оттолкнуть не могу, но рефлекторно начинаю царапать стальную грудь. – Я правда… Работаю здесь… Первый день сегодня вышла, и…

   – И так удачно попала сразу ко мне! Раком попала! С первого захода!

   Злится. Полыхает. Глаза кровью наливаются.

   – Это случайность… - лепечу, не чувствуя ног. – Так получилось, я…

   – Запомни, птичка, - снова обманчивой лаской проводит пальцем по щеке.– Я реально всегда беру то, то хочу. Хрен знает, правду ты говоришь про работу или сама пришла и чего-то в последний момент раскисла. Но ты будешь подо мной. Так или иначе. Дал тебе вчера время. Дам еще. Настраивайся, - рука опускается вниз по моей шее. Слегка царапает ногтями, а будто по оголенным нервам бьет. Током бьет. Нещадно лупит. – Иди. Думай. Настраивайся. И слезы свои подбери. Не люблю этого. В следующий раз чтобы без цирка! Поняла? – снова хватает за волосы. Запрокидывает голову назад.