А у меня вспышки перед глазами. Яростно. Оглушая. В один миг будто простелило всю насквозь. И безумное пламя какое-то внизу живота. Разливается и пульсирует. Так, что воздух становится горячим. Обжигает.

   Ловлю его распахнутыми губами, а он будто в легкие и не попадает.

   Только неотрывно таращусь на его губы. Они приближаются. Его дыхание опаляет кожу.

   – Долго искала, м?

   Мой сосок перекатывается под его пальцами. Больно и сладко одновременно. Новой вспышкой, - по позвоночнику. По марева перед глазами. Марево, сквозь которое я вижу только одно. Яркие губы у самого лица.

   – Форму напялила, - сдавливает сосок, и я снова вскрикиваю. Почему-то как- то слабо. Скорее этот вскрик похож на стон…

   – Решила, что я люблю горничных, да? На утренний трах пришла? С ролевыми играми? А вчера чего так упиралась, м? Как будто я сожрать тебя хочу? Невинность оскорбленную разыгрывала?

   Его пальцы отпускают мой сосок, и я наконец выдыхаю. Обмякаю под его телом. Чуть не сползаю по стенке вниз.

   Между ног так полыхает, что приходится их сдвинуть. С силой. Пульсацией какой-то безумной разрывает всю там, между складочек. Такой, что в висках отдается.

   – Цену себе набивала, да? – рычит, а рука снова обхватывает мою грудь.

   Захватывает все полушарие. Полностью. Властно. Так, будто я его собственность. И каждая часть моего тела принадлежит ему.

   – Ннет, - еле выдыхаю.

   – Что – нет?  - его колено жестко вбивается между ног. Одним рывком дергает, заставляя раздвинуть бедра. Вклинивается между ними. Прижимается огромным телом так, что в один момент сдавливает все и без того ноющие складочки…

   И снова перед глазами полыхает.

   Боже!

   Я никогда такого не чувствовала! За всю свою жизнь!

   Это наваждение! Полное безумие! Но мое тело словно живет своей отдельной жизнью сейчас! От его близости, от его прикосновений все пульсирует, горит и пылает! Разум уплывает куда-то совсем далеко.

   Это наверное от страха. Такая дикая реакция. Очень мощный стресс. Потому тело так и реагирует. Сходит с ума. С каких-то тормозов срывает!

   – Чего зажимается? – новый резкий толчок бедром. Впечатывается еще сильнее, заставляя меня застонать и прикусить губу.

   – Сама же пришла все это мне предложить! – хриплый вкрадчивый голос бьет по нервам. Отбивается в животе. Отдается там еще более горячей и сладкой пульсацией.

   – Так что не закрывайся.

Его пальцы снова сжимают сосок. Теперь с силой. Заставляя меня встрепенуться. Выгнуться всем телом.

   – И губы не прикусывай, - вторая рука проводит по губам. – Это все теперь мое. Нечего мое портить! Тебе ими еще трудиться.

   Проводит большим пальцем по нижней губе.

   Удивительно нежно. И мурашки по всему телу растекаются.

   Дрожу как ненормальная под его руками. От одного его дыхания, что на кожу мне ложится будто в лихорадке.

   – Чего ждешь? – резкий приказной голос будто хлещет по щекам после этой странной для такого зверя ласки.

   Он отстраняется, и мое тело будто опускают в ледяную воду. За пару минут оно уже растаяло. Привыкло  к его жару.

   – На колени становись, - опять приказ. Жесткий. Как плетью лупит.

   – Я по утрам люблю горячий отсос такими мягкими упругими губами. Давай.

   Он и далеко, и близко.

   Далеко, потому что его жар больше не ощущается на моей коже. Не чувствую его мощных мышц, которые впечатались в меня так, что, кажется, следы останутся на всем теле.

   Но слишком близко, чтобы убежать. Не проскользну. Не просочусь мимо.

   – Давай.

   Каждое слово – резкое, приказное, отрезвляет.

   – Чего ждешь? – рывком срывает с себя полотенце, отшвыривая его в сторону, не глядя. Так и продолжая прожигать меня своими полыхающими тьмой глазами. Будто огонь там, в глубине черных зрачков его плещется!