– Ты издеваешься надо мной? Или, может, у тебя спор с Олей или Димой? Давай я тебе подыграю, и мы разделим приз.

– Надеюсь, ты закончила. Еще немного поерничаешь, и станет поздно писать работу, и мы оба в этот раз провалим ее.

Я больше не спорила, но скептически на него посмотрела и добавила:

– Этот вопрос не закрыт, Никитушка.

Он лишь поднял уголки губ, изображая подобие улыбки, и мы принялись за работу. Я быстро достала телефон и написала в общий чат с девочками: «Походу, я попала во вселенский розыгрыш. Абсолютно не понимаю, что происходит».

Урок прошел быстро. Мы с Никитой закончили работу вдвое быстрее, чем я делала это одна. Я всегда знала, что ему нравятся математика и физика. Только эти два предмета он никогда не прогуливал, не считая уроков физической культуры. Но оказалось, он и в химии что-то понимает.

Сдав тетради, мы вышли в коридор. То, что случилось в классе, больше не обсуждали. До перемены оставалось несколько минут, и мы решили подождать ребят возле кабинета. Опершись спиной на подоконник, я не решалась начать разговор.

Никита снова спас эту неловкую ситуацию:

– Погода сегодня нереальная, так снега много выпало – настоящая зима.

Ну, разговоры про погоду, конечно, классная идея, но хотелось поговорить о более важных вещах. Однако я хотела, чтобы он заговорил о них первым, поэтому ответила язвительно:

– Так, значит, ты пришел на химию, еще и на лабораторную работу остался. Думаю, сегодня еще и ледяной дождь пройдет.

Никита громко рассмеялся. Смех у него был таким заразительным и звонким, что я даже не заметила, как начала хохотать с ним в унисон. На фоне звенел звонок, заглушая наши голоса. Я мельком посмотрела на его профиль.

Надо перестать пялиться.

Мы понемногу стали успокаиваться, пока остальные одноклассники покидали класс химии. Последними вышли девочки. Они втроем остановились в дверном проеме, с удивлением осматривая нас.

– Ты снова стукнул ее по голове? – с иронией спросила Саша.

Наш смех уже окончательно затих, и о том, что происходило здесь, говорили лишь красные щеки обоих.

– Нет, просто Диана очень смешно шутит, – подмигнув, ответил он. – Я пошел, надо спрятаться и порешать задачи, на литературу не ждите.

Он начал отступать, при этом продолжая смотреть на меня. У меня сложилось впечатление, что взгляды всех в этом коридоре были сосредоточены только на мне. По телу побежал жар, и я почувствовала, как к щекам прилил румянец. Власенко заметил перемену в моем лице, отчего уголок его губ поднялся, оголяя клык. Он выглядел как хищник, загнавший свою цель в угол. Но в один момент он отсалютовал двумя пальцами и, развернувшись на пятках, резко скрылся в коридоре, как будто его тут и не было. Галлюцинация, не больше.

– И что это было? – поинтересовалась Лера.

– Ох, девочки, если бы я сама понимала, что тут происходит…

Оставшиеся три урока тянулись вечность. На литературе мы разбирали произведение Михаила Шолохова «Тихий Дон». Географию я и вовсе не помнила, а вот на математику явился Никита. Целое занятие я только и делала, что сверлила взглядом его спину, но он был настолько увлечен тригонометрическими уравнениями, что ничего не ощущал. В моей голове творился сущий хаос. Демон и ангел разбушевались не на шутку. С одной стороны, я была под впечатлением от того, как Никита вел себя со мной наедине, с другой стороны, одергивала себя, вспоминая все его проколы.

Поговорить нам так и не удалось. Меня, как назло, после занятия подозвала учитель, а остальные одноклассники, в том числе и Никита, разошлись кто куда, что и логично – последний урок все-таки.