«Говорят, в Боге глубокая, но ослепительная темнота.

Именно так: эта непроницаемая темнота наполнена светом».

Эти стихи очень точно отражали то, что он ощутил там.

Александр почувствовал свою теснейшую связь с этим центром притяжения, как эмбрион в теле матери связан с ней пуповиной. И в то же время ощутил свое ничтожество, малость и несовершенство. Этот полюс, этот центр притяжения, и одновременно – источник излучаемой им огромной энергии был тем, что люди называют Богом или Божественным началом. Александр предпочитал называть его словом «Ом». Почему-то именно это слово всплыло в его сознании, когда он попытался описать это существо. Он объяснял это тем, что ни одно имя, определение или описание не способно передать сущность Божественного начала, и как его не назови, этого все равно будет недостаточно. Описывая «Ом», он говорил о нем как о существе всемогущем, всезнающем, бесконечном и полном любви.

Сколько длилось созерцание Божественного начала? Этот вопрос звучит слишком по-человечески. На него нет ответа в реалиях того мира: там нет понятия времени. Там все происходит одновременно, здесь и всегда. Но для Александра эта вечность оказалась ограниченной. В какой-то момент он почувствовал, что поток, вынесший его сюда, изменил свое направление и влечет его в обратную сторону. Смена направления не была резкой, напротив, едва заметной, но центростремительная сила сменилась центробежной. «Непроницаемая темнота, наполненная светом» оставалась позади, он вновь погрузился в поле Знания, взмыл под бело-розовые облака, услышал пение шарообразных ангелов, проплывающих в небесных высях, почувствовал себя одной из миллионов бабочек, цветным покрывалом то взмывающих под облака, то низвергающихся вниз, к сапфировым водам и изумрудным чащам блистательного мира.

Момент прохождения канала, связывающего оба мира, он даже не заметил. Это совершилось очень быстро, как бы само собой. Почувствовал только, что прекрасная музыка стихла, сменившись мерными ударами тамтамов «нижнего мира», а золотистые лучи утонули в непроглядной плотной тьме. Он вновь ощутил себя искоркой света, уроненной в плотную зловонную трясину, прорастающую переплетенными корнями, из-за которых выглядывают зловещие звериные морды… Но теперь эта тесная, холодная и темная среда не внушала ему страха: он ощущал себя частью того светлого и прекрасного мира, в который он теперь может вернуться по своему желанию. Чтобы проверить, не обманывает ли его это ощущение, он постарался припомнить мелодию, которую услышал в потоке света, изливавшегося оттуда. Сначала ничего не получалось, ему мешал звук глухих ударов, сотрясающих «нижний мир». Он уже было отчаялся, но тут откуда-то из глубин сознания всплыли чудесные картины иного мира, а вместе с ними и музыка. Как только хрустальная мелодия отозвалась в нем, он стал подниматься! Оказывается, для того, чтобы двигаться вверх, нужно всего лишь об этом подумать, припомнить картины «верхнего мира»! И он взмыл вверх, к сияющему свету, вновь преодолел тоннель, разделяющий миры, и оказался там. Он думал, что уже постиг все доступное ему Знание, но оказалось, что теперь у него было еще больше вопросов – и он жадно впитывал ответы на них.

Так он путешествовал из одного мира в другой неоднократно, то приближаясь к средоточию мира, к Божественному началу, то удаляясь от него, не ведая числа этим перемещениям, и с каждым разом они давались ему все легче, потому что теперь он имел нужные навыки и чувствовал все нюансы пути. Главное чувство, которое он ощущал, входя в соприкосновение с Началом бытия – это бесконечная, безусловная и абсолютная любовь, непередаваемая в человеческих понятиях и непостижимая для смертного. Позже он скажет, что любовь – единственный и самый важный принцип во Вселенной и единственный самый достоверный научный факт. И обнаружит, что все те, кто, как и он, побывали ТАМ во время клинической смерти, ощутили то же самое. И, к сожалению, также как и он, они не могут найти адекватного выражения этого своего ощущения на скудном, адаптированном к грубой земной реальности человеческом языке. Еще печальнее то, что вернувшиеся обратно в физический мир не могут, как правило, припомнить путь, которым они восходили в «верхний мир». Эти воспоминания и навыки блокируются материальным мозгом, который воспринимает их, и, возможно, небезосновательно, как угрозу своему телесному существованию. Поэтому он скрывает от нас этот возвышенный и гораздо более реальный нематериальный мир, прикрывая его иллюзиями и обманами материального бытия.