Выпить не хотите? Ну что ж, это ваше личное дело. Тогда перекусите этими восхитительными морепродуктами и рыбой, они отменного качества и хорошо приготовлены – здесь очень профессиональные повара, да и все обслуживание на высшем уровне.

Так вот, у меня, Бенджамина Скотта, были тяжелые, безрадостные детство и юность. Я был нежеланным ребенком в бедной семье. Иногда я думаю, что несчастья имеют свойство передаваться от родителей к детям. Если так, то я очень богатый наследник. Родители не могли выбраться из нищеты и долгов. Только начинаем жить – сгорает дом. Вроде жизнь начинает налаживаться, куплен старенький автомобиль, на котором отец едет на работу – и у машины на крутом спуске отказывают тормоза, отец едва спасается, получает многочисленные травмы и превращается по сути в инвалида.

В начальной школе я был одет хуже всех. Мои школьные завтраки и обеды были самыми дешевыми по крайней мере в классе. К тому же я был маленького роста, щуплого телосложение, и часто болел. Надо мной измывались все школьники, кто не считал зазорным обращать внимания на такого неудачника, на такое бедное существо, как я.

Аналогичная ситуация была и в средней школе, которую я окончил с горем пополам – наверное, преподаватели просто сжалились надо мной и позволили получить хотя бы такое образование.

Так вот, все началось в средней школе. Летом все учащиеся пошли в скаутский поход, причем на пять дней. Планировали разбить палаточный лагерь в лесу, в 10 километрах от нашего маленького городка. Меня не взяли, потому что все как один выразились в таком духе, что с таким чмо, как я, они не желают даже по нужде сесть не только под соседним кустом, но и в одном лесу. И это самое мягкое из того, что я услышал в свой адрес.

Я был просто убит горем. Это так несправедливо! Надо сказать, что у меня были особые уши, не в том смысле, что огромные или уродливый, или, наоборот, красивые. Красивыми они не могли быть по определению, как ничто не могло быть красивым во мне. Ну вот, посмотрите. Я стригусь коротко, уши открыты, их хорошо видно. Есть в них что-то необычное? Нет, это обычные, можно сказать, среднестатистические уши среднестатистического гражданина. Но в них все же есть особенность, и заключалась она в том, что правым ухом я чувствовал приближение дождя по крайней мере за сутки, а левым – приближение ветра. Ко времени поступления в колледж я так натренировался, что мог точно сказать, когда и откуда придет ветер, какой силы он будет. То же самое относилось и к дождю. Я не знал, что мне делать с этими знаниями, поэтому никому о них не говорил, боясь быть еще более осмеянным. Злой на своих одноклассников, я подумал, как было бы здорово, если бы все эти пять дней шел сильный дождь, и их поход превратился бы в ад. Зачем-то взял спичку и начал серной головкой водить ею в правом ухе. И случилось невероятное – через полчаса пошел легкий, мелкий дождичек! Я понял, что это произошло благодаря моим стараниям. Тогда стал тереть спичкой в ухе изо всех сил. С неба на землю обрушился водяной вал! В общем, я напрочь испортил поход своим одноклассникам, половина из них простыла, трое подвернули ноги на скользкой земле. В городе ругали синоптиков за то, что они не смогли предсказать такой мощный затяжной ливень. Я молчал, тихо радуясь тому, что досадил изголявшимся надо мной тиранам-одноклассникам.

Повторить свой успех в следующем году я не смог: лагерь скаутов разбили в ста километрах от нашего города. Зато я узнал, что радиус действия моего оружия составляет 50 километров.

В день окончания средней школы мне исполнилось 18 лет. Проступать в колледж я даже не пытался. Хотел устроиться на хорошую работу, но это не получилось – меня никто не брал. Пришлось идти в официанты в придорожное кафе. По той причине, что туда шли работать очень неохотно. Там часто случались всякие неприятные вещи, пьяные драки происходили чуть ли не ежедневно. В этом кафе я проработал всего два дня. На третий день, рано утром здесь завязалась пьяная драка. Ее зачинщик, здоровенный малый, выхватил нож и нанес пять ударов своему противнику. Затем вытер рукоятку, подошел ко мне, вложил нож в мою руку и сказал: