Проблему с едой точно следовало решать как можно скорее.

Мне наверняка разрешалось приходить в академию завтракать со всеми, а еще обедать и ужинать. Я же два дня была лесным бомжиком, живущим, как пещерный человек, собирательством.

Уже привычно я повернула к третьему холму и двинулась во владения профессора Зелень. На полпути поняла, что, в отличие от вчерашнего дня, сегодня я иду одна. Вдобавок еще и знобить начало… Может, я напутала что-то. И в расписании «фермерство» стоит в другое время.

— Ты что тут делаешь? — удивилась профессор, когда я в поисках хоть кого-то начала заглядывать во все сараи и нашла ее в курятнике собирающей яйца.

— Пришла на занятия, — пожала плечами я. — Но уже подозреваю, что пришла не туда.

— Конечно не туда, у вас сейчас зельеварение в академии, мои пары стоят после обеда, — Зелень отставила корзину с яйцами в сторону. — Тебе что, так и не передали расписание?

Я покачала головой и опять закашлялась.

Зелень недовольно скривила губы.

— Ты еще и заболела. — Она подошла ближе и приложила руку к моему лбу. — У тебя жар! — констатировала она.

— Ерунда, — отмахнулась я. — Если и есть, то небольшая температурка, не страшно. Я так уже сто раз делала, у меня отличный иммунитет.

— У твоего старого тела, — поправила меня Зелень. — Возможно, у него и был прекрасный иммунитет, а вот у … Как там звали твое тело до смерти?

— Эмма, — подсказала я.

— А вот у Эммы наверняка любые сопельки сразу же излечивались нанимаемым лекарем.

Спорить не стала, может, так оно и было.

— Так что мне делать? Куда идти? В академию, а там куда? Где проходят занятия? — засыпала я вопросами Зелень.

— Никуда, — одернула она меня. — Никаких занятия, пошли за мной.

Она вскинула руку, привычно разрывая пространство рядом в окно портала, и первая шагнула внутрь.

Я последовала за ней и вышла в просторное светлое помещение, сплошь уставленное койками. В нос ударил запах, свойственный многим медицинским кабинетам — лекарств, спирта и каких-то трав.

Судя по пейзажу за окном, я оказалась внутри академии на втором или даже третьем этаже.

Оставалось только удивляться, с какой легкостью Зелень открывает порталы. Похоже, в отличие от Стефаниуса, у нее с этим проблем не возникало и никакие поля в ее исполнении не сбоили.

Виктор Харлинг при мне вот вообще ни одного портала не сотворил и явно не спешил это делать.

— Седвиг! — позвала Зелень кого-то, и эхо разнесло ее голос по помещению. — Седвиг?!

Откуда-то из глубины кабинета раздался грохот. Зелень пошла на звук, а я послушно засеменила за ней.

Там в глубине нашлась еще одна дверь, толкнув которую мы оказались в кабинете, чьи стены были заставлены банками, склянками, коробками с лекарствами. И посреди всего этого великолепия стоял стол, за которым дремал мужчина.

Явно молодой, я бы даже мужчиной его не назвала, скорее парень — светловолосый, в тонких очках, белом халате и безудержно храпящий.

Приведший же нас сюда грохот оказался не чем иным, как шумом от рухнувшего со стола пресс-папье.

— Седвиг! — рявнкула на ухо парню Зелень. — Подъем! Я тебе пациентку привела!

— А? Что? — Парень вскочил, заозирался по сторонам. — Что за чертово утро? Вначале меня будят в четыре из-за перелома, теперь-то что?

Он стащил очки, попытался протереть глаза, а после, вновь нацепив окуляры на нос, попытался сосредоточить взгляд на Зелени.

— Инесса, а обязательно орать? — спросил он, глядя на профессора.

Я же осторожно выглядывала из-за ее плеча и всматривалась в черты доктора Седвига. Удивительно знакомые, при этом непонятно откуда.

Я точно не могла его знать и одновременно с этим точно знала…