– Кстати, что ты имел в виду, говоря, что стервятники слетаются на добычу? Ты полагаешь, что Бен Нияд оказался здесь из-за электромагнитной бомбы?

– Не думаю, что он решил просто позагорать на модном курорте. На Бали нет ни террористов, ни мусульманских движений, так что скорее всего Халед каким-то образом пронюхал об изобретении Тетерина и решил сам заполучить его.

– И он не боится так спокойно разъезжать повсюду на своей яхте? – удивилась я. – Наверняка у него немало врагов.

– Вряд ли ему стоит чего-либо опасаться. «Абу Захид» снаряжен почище военного крейсера. Под надстройками палубы замаскированы ракетные установки, пушки, торпеды и мощные радары. Кроме того, никто не знает, присутствует ли на яхте хозяин. Халед меняет свою внешность, как хамелеон, и не любит позировать перед фотокамерами. Яхта зарегистрирована на подставное лицо, а благодаря славе Халеда даже пограничники не решаются проводить досмотр «Абу Захида». Филиппинского таможенника, осмелившегося осмотреть спальню Бен Нияда, на следующий день вместе со всей семьей скормили акулам в Южно-Китайском море.

– Псих, – задумчиво произнесла я.

– Кто? Халед?

– Ты, а не Халед, – вздохнула я. – Ты хоть представляешь, во что ты меня втравил? Неужели у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?

– Нечего было в го проигрывать. Сама виновата, – огрызнулся Сианон. – Это тебя потянуло на приключения.

– Да уж, приключение что надо. В Москве расскажу – не поверят.

Я завороженно следила, как огромная яхта бросает якорь на приличном расстоянии от берега. Похоже, Бен Нияд, если, конечно, он находился на борту, решил на всякий случай не заходить в порт.

– Теперь я от тебя точно не отстану, пока ты не расскажешь мне все, – заявила я.

– О, да ты не одна!

К нашему столику стремительно приближалась Адела. За ее спиной маячил Стефанос Иродиадис. Глаза подруги сверкали от любопытства.

– Ах ты тихоня! – воскликнула она по-русски. – Сама мне все уши прожужжала о спокойствии и здоровом образе жизни, а стоило мне отвернуться, как ты кокетничаешь с мужчиной. Кстати, это, случайно, не робот? Я не могу представить себе человеческое существо, способное напялить на себя черный костюм и галстук при такой жаре.

– Это японец, – ответила я тоже по-русски. – Помесь робота с бизнесменом.

Стив подошел поближе и, поздоровавшись со мной, с любопытством уставился на Сианона.

– Господин Йошинори Сукиебуси из Мацуямы, – представила я. – А это мои друзья, Адела и Стив.

Я чуть не прибавила: «Аделу ты уже знаешь», но вовремя прикусила язык.

Ляо типично японским жестом слегка склонился в поклоне.

– Сукиебуси? – недоверчиво повторила Адела. – Ты сказала: «Сукиебуси»?

– Это фамилия, – пояснила я. – Можешь звать его Йоши.

– Друзья зовут меня Йоши, – снова склонившись в вежливом поклоне, сообщил полицейский. – Вы тоже из России?

– Я – да, – кивнула Адела. – А Стив – грек. Мы познакомились на Бали.

– Бали – чудесный остров, – сообщил господин Сукиебуси. – Для меня это лучший остров на земле, потому что здесь я встретился с Ириной.

Я вздохнула. Комплимент был примитивным, но, надо отдать должное, играл Сианон просто великолепно.

Ляо взглянул на часы.

– К сожалению, я должен идти. Ирина, ты не возражаешь, если мы встретимся вечером?

– Позвони мне в отель после обеда, и мы обо всем договоримся, – сказала я.

– У меня есть отличная идея, – неожиданно вмешался Стефанос. – Я слышал, что сегодня в Батубулане, это селение у подножия Гунунг Агунга, состоятся ритуальные танцы «сангхьянг». Говорят, это незабываемое зрелище. Танцоры входят в транс и полностью перевоплощаются в свиней, обезьян или лягушек. Почему бы нам всем вместе не поехать туда?