– Ничего не случилось, Люк! – теряя терпение, а вместе с тем и находчивость, ответил Франсуа. – Я в сугроб угодил, а часы взяли, да и выпали из кармашка. Только и всего!

– И всё?

– Люк, а потом булочек ещё возьми к обеду! А то ведь мы и так опоздали, – с подкупающей улыбкой попросил Франсуа, зная, что падкий на сладости, как и он сам, Жёди никогда не откажется от идеи подкрепиться свежими булочками с маслом и корицей.

– Ладно, так и быть! – буркнул Люк, недовольный, что ему вновь пришлось уступить в споре с юным выдумщиком. – Ступайте к мэтру Морани, месье, а я загляну к галантерейщику. Свидимся тут же, у пекарни!

– Да, Люк! Я мигом!

Не успел Франсуа развернуться в сторону вожделенной двери лавки часовых дел мастера, как его едва не сшиб с ног мальчишка, со всех ног бежавший в сторону Гревской площади.

Невысокого роста, один в один, как и сам маркиз, он был одет в такой же, как и у него, зимний кафтан с меховым воротником и такими же меховыми манжетами на рукавах. Лисья шапка смешно съехала на ухо, обнажив полыхнувшие в солнечном свете огненно-рыжие вихры.

И отчего это Франсуа показалось, что они уже встречались? С виду паренёк не похож ни на кого из тех, кого маркиз встречал в Лувре, но добротный кафтан и небрежно наброшенный на плечи утеплённый мехом короткий плащ с прорезями для рук говорили о достатке и, более того, о высоком положении владельца. Может, это был сын управляющего одной из дворцовых служб в Лувре?

– Простите меня, сударь! Я спешу! – парижская скороговорка слетела с языка быстро и легко, а мальчишка, как видно, привык быстро бегать, не замечая препятствий на своём пути.

Франсуа отступил на шаг, намереваясь пропустить его, но тот вдруг остановился и с радостным криком обратился к нему:

– Надо же! Никогда не думал, что нам с вами доведётся ещё раз свидеться, ваша милость!

– Мы знакомы? – удивлённо спросил де Виллеруа, и его вопрос заставил мальчика потупить глаза, покраснев от смущения.

Впрочем, лица обоих были достаточно раскрасневшимися из-за мороза, а румянец на щеках гармонировал с выбивавшимися из-под шапок у обоих ярко-рыжими вихрами одного и светло-каштановыми кудрями другого.

– И да, и нет, – ответил незнакомец, видимо сообразив, что с королевскими пажами, а тем более с маркизами, не заговаривают вот так запросто, повстречавшись посреди города. – Простите мне мою дерзость, ваша милость! Но только благодаря вам… То есть, благодаря вашему косвенному участию, моя жизнь изменилась, и я получил некоторые привилегии. Да. Это важно! Но только для меня, а не для вас, конечно же. Простите, что я так с ходу. Прошу вас, не сердитесь на меня! Ах, если бы я не спешил! Но, будет время, и я разыщу вас, маркиз! И тогда я отблагодарю вас как полагается! Слово даю!

– Ничего страшного, – развёл руками Франсуа, озадаченно глядя вслед убегающему парнишке и гадая, чем таким особенным он мог помочь ему и когда?

До лавки мэтра Морани было всего несколько шагов, и вот же несчастье: кто-то невидимый подбежал к нему и быстро, всего в один миг, срезал кошелёк с пояса!

– Стой! – тут же закричал Франсуа, оглядываясь вокруг себя.

Первой же мыслью было броситься в погоню за тем рыжим мальчишкой, который толкнул его всего минуту назад. Но нет же, тот шёл вприпрыжку в сторону Гревской площади так спокойно, словно и не подозревал ни о чём.

Оглядевшись, маркиз заметил стайку мальчишек, которые внезапно сорвались с места и понеслись прочь, спеша за угол дома, в маленький переулок. А ведь впереди ватаги бежал тот самый мальчишка, которого Франсуа заметил ошивающимся вокруг него, когда он спорил с Люком!